На огромном экране появлялись какие-то схемы, конструкции похожие на белковые молекулы и вообще что-то непонятное. Сами же инопланетяне не понравились Саше. У них были лысые продолговатые зелёные головы, круглые как бы стеклянные глаза, смотревшие не мигая, и острые птичьи носы, напоминавшие клювы. Длинные руки с четырьмя пальцами, тела одетые в какие-то жёсткие зелёные каркасы, напоминающие кузнечиков, производили неприятное впечатление. Говорили они тоненькими противными голосами не раскрывая рта. Говорили вроде бы по-английски, но Александр ничего не мог разобрать.
Подошла медсестра и выключила телевизор.
– Хватит, – сказала она, – доктор разрешил полчаса, а ты смотришь уже минут сорок.
Экран погас, Александр встал с дивана, но никак не мог прийти в себя. Он шёл в палату, обдумывая и удивляясь увиденному..
5. Родня
Поезд плавно подходил к перрону станции г. Орёл. Юля смотрела на знакомые, занесённые снегом постройки, и с нетерпением ждала встречи с отцом. Наконец поезд остановился, и в окошко вагона она сразу заметила знакомую фигуру. Отец стоял лохматой пыжиковой шапке, в лёгкой меховой куртке, тёплых штанах и меховых унтах с блестящими застёжками. Юля вышла из вагона и кинулась к нему в объятия.
– Здравствуй доченька!
– Здравствуй, па!
Они поцеловались. Юля взглянула на знакомые с детства, грубоватые черты лица, на седеющие виски отца, на его мозолистые руки и на неё повеяло чем-то родным, близким, домашним.
«Стареет отец» – с грустью подумала Юля.
– Ну, как ты, пап?
– Да ничего, нормально. Кручусь помаленьку. Вон машину новую купил. Садись, поехали.… А ты-то как поживаешь в своём Найске?
– Тоже нормально. Сессию сдала на отлично.
– Молодец, умница. По дому-то не скучаешь?
– Да нет, привыкла уже. Там веселее.
– Небось, кавалеров много, отбою нет?
– Ну что ты. Меня не очень-то беспокоят. Я девушка с характером.
– А этот, как его, ты писала, Сергей что ли? У тебя с ним серьёзно?
– Серьёзно.
– Что, пожениться надумали?
– Нет ещё, но, возможно, надумаем.
– Смотри дочка, береги себя. Парни-то, они ведь такие. Добьются своего, а потом шасть в кусты. А ты останешься с носом и с опоросом!
– Ну что ты, папа, Сергей не такой. Он очень порядочный, из интеллигентной семьи. У него и отец и мать – учителя.
– Знаем мы этих интеллигентов! С виду только культурные, а внутри тоже скоты порядочные. У тебя с ним уже это самое было?
– Было, – потупясь, призналась Юля.
– Значит, сама всё решила, без родителей.
– Да ты не волнуйся, па, всё будет хорошо. Мы любим друг друга.
– Ну, ну. Дай-то бог. Так, так… Значит уже не девочка…
– Мне скоро двадцать, папа! Я и так уже в девках засиделась, – чуть не плача заявила Юля. Ты лучше расскажи, как дома дела? Как Олег, как Юрка?
– Олег в Забайкалье. Звонит редко, но у них всё нормально. Ферму, купили машину, трактор, грузовик. Всё конечно в кредит. Его Милка на сносях. Скоро второго выдаст. В общем, обжились на новом месте. Климат там, правда, суровее, чем у нас, но земля родит неплохо. Картошка, капуста, зелень всякая. Скотину развели. С кормами там хорошо… В гости зовут, да мне всё никак не выбраться. Разве хозяйство бросишь? Да и Юрке помогать надо. Молодой ещё, неопытный.
– А Сергей-то Олежкин как? С вами живёт или забрали?
– Да кто ж его заберёт? Куда он денется? Он отца с матерью и не знает. Они как уехали, так всего раз за два года и были-то. Да и мы к нему привыкли. Четвёртый год уже. Он нам теперь как сын.
Пусть уж у нас живёт. Они себе ещё настругают.
– Меня-то не вспоминает?
– Вспоминает. Ждёт тебя.
На сердце у Юли потеплело.
– А Юрка как?