Один мой бывший сослуживец поехал воевать в так называемую АТО. Я думал, что он из денежных соображений, говорил ему, что лучше утонуть золотом, чем всплыть дерьмом, – оказалось, что его сознание тоже тронулось 1365 годом.

Когда приехал назад, мы у него спрашивали, как же можно убивать своих людей?

– Да какие они свои? Все уголовники. Я посмотрел, как их тела закапывали в траншею в районе Краматорска – все они синие от татуировок. Если бы им Россия не дала оружие, мы бы их удавками передушили.

– А зачем?

– Они же враги.

– А чего они хотят, поговорить с ними не пробовали?

– Они враги, они пришли на нашу землю.

– Сам же говоришь, большинство – местные…

Знакомый cотрудник СБУ «инструктирует»:

– Если кто-то из ваших попадется на «бытовом сепаратизме», ну скажет что-то вразрез с официальной точкой зрения, то главное, чтобы с ним не поступили «по-фронтовому».

– А как это–«по-фронтовому»?

– Да тут «фронтовиков» приняли на службу«по-фронтовому»– это не получив доказательств, по одному доносу, схватить человека, надеть мешок на голову и пытать, пока признается. Потом обыск и обязательное обнаружение гранаты. Хотя в последнее время практикуются больше «жесткие задержания». С поломкой рёбер… Да мало уже осталось в следственном изоляторе сепаратистов и изменников родины, всего человек 50. Жизнь нормализуется. Времена меняются. Меняются ли?

Спрашиваю ещё одного офицера, как же там стреляют по Донецку, – мы даже в «чужом» Афганистане такого не делали.

– А я тоже спросил артиллериста, как можно стрелять по городу, где живут люди?

– Яки там люди? Люди уихалы, залишились террористы та сепаратисты. Огонь! – скомандовал артиллерист.

Людоеды не ели людей. Только террористов и сепаратистов с другой стороны острова, тех, которые не люди.

Одесса, дом профсоюзов. Выберу психологические моменты, характеризующие событие. Вот все уже сгорели. Одесский подонок звонит на идущую в прямом эфире передачу Шустера и торжественно объявляет, что якобы у всех сгоревших российские и приднестровские паспорта. И студия зааплодировала! Не один человек, не два, большинство присутствующих! Сожгли не людей, а приднестровцев и россиян! Людоеды не едят людей! Потом оказалось, что погибшие – свои, одесситы. Да аплодисменты уже улетели, назад не вернёшь. Съедено.

А выпрыгивающих с третьего-четвёртого этажа на асфальт добивали контрольным ударом в голову! При этом кричали: «Смерть врагам и слава Украине»! Это им, по-видимому, давало возможность приобщиться к очень большой социальной группе, растворить свою ответственность, получить социальную поддержку. А было ли в их подсознании понятие «не убий»? Не вложено, не запрограммировано родителями и обществом? Или убито специальным «вирусом»?

Из здания слышится женский крик: «Помогите»! Из окружающей толпы: «Хай тебе Путин поможет»! Смех и опять: «Слава Украине»! Прославили. Но Путин не помог. И бог не вмешался. Они были очень далеко и не слышали. Не слушали.

Игоря Немодрука, прошедшего этот кошмар, поразили некоторые наблюдения. Ему, лежащему в крови, какой-то «футболист»в военных ботинках зафутболил под глаз с такой силой, что мясо слезло со щеки. А потом подошёл молодой человек с электрошокером. Приставил его Игорю в бок, нажал и стал с улыбкой заглядывать в глаза, наблюдать реакцию. А на небольшом удалении стояла молодая пара. Парень, как на экскурсии, показывал рукой на тех «патриотов», которые в это время разбивали битой головы сидящих или лежащих перед ними окровавленных людей, а девушка улыбалась. (А у нормального организма при таком зрелище возникает рвотный рефлекс. Однокашника Алексея рвало во дворце Амина, а когда через несколько месяцев вручали Орден Красной звезды – накатили воспоминания: пропитанное кровью ковровое покрытие и этот запах, –выбежал из зала, опять вырвало. Здорового мужика.)