«У меня очень хороший муж, и я его люблю. А вы ещё найдёте свою Марину. Не стоит заниматься самообманом», – мягко сказала Ольга и медленно пошла в свою комнату грустить о несостоявшейся любви и только что упущенном ещё одном счастливом шансе. Но едва войдя в комнату, она поняла, что это был её последний шанс, и если она им сейчас же не воспользуется, то жизнь так и пройдёт: серо и бесцветно, и нечего даже будет вспомнить в старости, будто бы и не жила. И тогда Ольга стремительно выскочила из комнаты. Виктора она увидела на балконе. Он курил сигарету и рассеянно смотрел на дождь. «Женщина – существо противоречивое. Я решилась. Поехали в тебе!» – весело закричала Ольга. Её глаза искрились, и она казалась гораздо моложе своих лет. Виктор улыбнулся: «Когда едем?» «Немедленно, пока я не передумала», – рассмеялась она. «Ты молодец, решительная. Люблю таких женщин», – усмехнулся Виктор. Не говоря никому ни слова, они быстро вышли из дома и отправились к Виктору домой. На улице стояла чудесная тёплая погода, нежно пригревало солнышко, и стоял сладкий аромат только что распустившейся молодой листвы. И Ольга с наслаждением глубоко дышала полной грудью. Надо же, этой красоты она уже лет двадцать не замечала, с тех пор, как вышла замуж. А жизнь, оказывается, прекрасна. Прогулявшись пешком с три четверти часа по весеннему городу, они подошли к дому Виктора, но там он почему-то озабоченно уставился на белый мерседес, стоящий неподалёку от подъезда. «Что случилось?» – спросила Ольга. «Да отец зачем-то в гости пожаловал. Как видно, не судьба у нас с вами сегодня», – расстроено проговорил Виктор. И тут из подъезда быстрой походкой вышел стройный седоватый мужчина. Он удивлённо посмотрел на Виктора и Ольгу, покачал головой и весело рассмеялся, а в его синих прищуренных глазах загорелись озорные огоньки. Ольга ахнула. Перед ней стоял Сергей. С возрастом он стал ещё интереснее, и именно он оказался отцом Виктора. Это было совершенно невероятно, хотя в сущности весьма ожидаемо. Не зря же они были так похожи. «Сегодня как раз и судьба!» – воскликнула Ольга и бросилась к Сергею на шею. Сергей нежно её обнял и весело подмигнул оторопевшему сыну: «Учись, салага».

Бывшие одноклассники собираются в праздничном зале. На сцене, на самом почётном месте, в уютном мягком кресле заслуженно расположилась ведущая этого вечера Алла Потехина, которая всё тут организовала и всех нас собрала. «Ну что, ребята, давайте начинать», – задорно говорит она, а миловидная художник-оформитель Надька Кузькина устанавливает последние декорации, извиняется, что не может с нами остаться, и убегает на свою работу во МХАТ. В торжественной обстановке звучит вальс «Когда уйдём со школьного двора», и известный школьный бард Глеб Затычкин, бывший бабник, а ныне заслуженный проктолог, прямо из зала начинает петь с проникновенной хрипотцой, постепенно пробираясь на сцену. Его встречают бурными аплодисментами. Все дружно подпевают и ритмично в такт машут головами, а одноклассницы посылают ему воздушные поцелуйчики. «Спасибо, что конца урокам нет», – душевно поёт Глеб. И у всех на глазах появляются слёзы благодарности. Тут Алла говорит: «Нет, ребята, не надо грустить. Давайте лучше будет веселиться». И под звуки канкана на сцену выбегает Ленка Полевая со своими подружками-толстушками в красных юбочках и золотых лифчиках. Они весело отплясывают, игриво поднимая ножки, и при каждом прыжке вытряхивая из своих больших золотых лифчиков пушистый поп-корн, который постепенно покрывает всю сцену, а после окончания номера с хрустом съёдается толстым чёрным ленкиным лабрадором по кличке «Колбаса». Далее на сцену медленно поднимается Ольга Кислова в элегантном, наглухо застёгнутом чёрном платье с бисером и начинает нараспев, в манере Беллы Ахмадулиной, читать свои новые стихи о женском феминизме, мужском инфантилизме, о детском эгоизме и супер-пофигизме. А потом на сцену выходит Танька Пивкина, вся растроганная и зарёванная от стихов и от счастья, что, наконец, смогла приехать из Израиля в Москву. Она говорит: «Как я люблю Москву! Как я люблю вас всех! Телом я в Израиле, а душой всегда в Москве!» Неожиданно в зал вбегает мужик и кричит: «Я тоже имею кое-какое отношение к вашей встрече. Я – бывший ухажёр Тани Пивкиной. Я занимаюсь видеонаблюдением и увидел, что сюда приехала моя старая знакомая, которую я не видел 25 лет, и с которой я тогда ничего так и не успел по-мужски сделать. Так разрешите же мне наконец это осуществить здесь и сейчас, прямо у вас на глазах». И со словами «Так будь же в Москве и душой, и телом!» стал прямо на сцене выполнять свой мужской долг под ритмичные поддерживающие аплодисменты зала. Внезапно погас свет, и голос Насти Светловой произнёс: «А меня-то вы позабыли. Я вам свет даю, дни и ночи вкалывая у Чубайса, а меня никто сюда не пригласил». Тут все закричали: «Мы тебя любим и помним, но ты так занята на своей работе, что совсем не заходишь на сайт „одноклассников“ и тебе невозможно было сообщить о нашей встрече». Вскоре загорелся свет. Значит, Настя нас простила. Тут к Тане Пивкиной бросилась Аня Пемзина и говорит: «Танька, я тебе всегда завидовала. Раньше – потому что ты жила ближе всех к школе и у тебя завивались волосы, потом – что ты уехала за границу, а теперь, что тебя вот так, при всех, на сцене… Какая же ты счастливая! И как я тебе завидую!» Внезапно на сцену выходит наша училка по русскому языку Зульфия Доканаева. «Я не могу больше этого скрывать, – говорит она. – Сейчас вечер откровений, и я должна вам открыться. Я – мужчина. Эту тайну я хранил 35 лет. Когда я искал работу учителя русского языка и литературы, брали только женщин. А у меня был маленький ребёнок, и мне очень нужны были деньги. Поэтому, когда я посмотрел фильм „Тутси“ с Хофманом в главной роли, то тоже решил попробовать. И видите, получилось. Я носил все эти годы юбку и высокие каблуки. И это было непросто. Но теперь я по возрасту всё равно ухожу на пенсию. Так что мне больше нечего скрывать, что я – мужчина». И начинает срывать с себя парик и платье. Зал ахает и встаёт. Бурные аплодисменты переходят в овацию. Все друг с другом обнимаются и целуются. Только Вика Эклер говорит: «Что же мне теперь делать? Я ведь для Зульфии юбку в подарок связала. Теперь придётся её в брюки перевязывать». Тут Алла Потехина загадочно кричит: «Внимание! Всем приготовиться, сейчас будет сюрприз!» И радостно хлопает в ладоши. Тогда встаёт наш статный красавец Пашка Римский, картинно вынимает из кармана пистолет в бордовом бархатном чехле и медленно стреляет в огромные макеты оценок, заранее подвешенные к потолку Надькой Кузькиной, от единицы до пятёрки. И оттуда с громким шипением начинает хлестать и пениться игристо-золотистое шампанское, и все одноклассники радостно бегут, подставляя лицо и руки под сладкие липкие струи, и хором скандируют: «Слава школе! Слава дружбе! Ура!..»