Я помню, села за пианино (у меня тогда еще был инструмент) и стала импровизировать и сочинять песню на это стихотворение Анны Ахматовой. Потом, естественно, я бы ни за что не смогла воспроизвести то, что тогда насочиняла. Это был выплеск горя, боли, одиночества. И знаешь, как в этом стихотворении, я могу заглянуть в глазки моей доченьки, и увидеть его, своего любимого. У него был необычный разрез глаз. Красивый, миндалевидный. И цвет очень красивый, карий. Помню, как-то мы лежали в кровати, я теребила его волосы и смотрела в его глаза, и в тот момент поймала себя на мысли: «Хочу, чтобы у моего ребенка были такие же глаза». Вот так и получилось. У Любочки такой же разрез глаз, и цвет… И вообще, она у меня красавица!

– Да, ты её любишь безоглядной любовью. Нет, моя мама говорит как-то немножко не так…

– Безусловной. Я боготворю её. Восхищаюсь ей. Она моё самое большое чудо!

– Что же она тебя бросила?

– Она не бросала! Это естественный процесс взросления детей. Она вышла замуж и уехала с мужем. Если человеку предложили хорошую работу, но с условием переезда в закрытый город, почему он должен отказываться? Нет, они все правильно сделали. Для меня они выписывают пропуск, и я могу приехать повидаться с ними и со своим внучком. Все нормально. Это жизнь.

– Грустная. Потому что ты осталась одна.

Разговор более не клеился. Женщины расплатились и вызвали такси. Когда они уже подъезжали к дому Полины, Таисья произнесла фразу:

– Знаешь, на самом деле к лучшему, что так получилось с тем мужчиной, о котором я тебе сегодня рассказывала. Ну, то, что он умер. И в моей памяти остался образ доброго заботливого притягательного мужчины. Если бы он сейчас был жив, то продолжал периодически появляться в нашей с Любочкой жизни, бередил нервы, я бы на него раздражалась, злилась. Над его головой уже не было бы того ореола, который я тебе сегодня нарисовала.

Ты во сколько приезжаешь?

Встретишь меня с работы?

Почему молчишь?

Полина целый день засыпала Костика сообщениями, но он не отвечал. «Наверное, все еще в своем судебном заседании. Как будто тяжело отвлечься и ответить!» – сердилась она. Вечером, выйдя с работы, она покрутила головой, выискивая машину мужа, но не обнаружила её. «Неужели до сих пор не приехал?» – Полина не волновалась, что от мужчины нет никаких вестей, в её голову не приходили предположения о том, что могло что-нибудь случиться на дороге: всё-таки он за рулем, едет на своей машине за тысячи километров, мало ли какие бывают придурки на дороге. Нет, Полине такие мысли не приходили в голову, она лишь сердилась, что муж не уделяет ей внимания, не помнит про её существование. «Как так! Он вчера вечером мне не позвонил! И сегодня за целый день не узнал, как мои дела!» (Как у него дела, как прошло судебное, которое было очень важно для его карьеры, ей было все равно). «Какой эгоист!»

Доехав до дома на маршрутке, Полина перешла через дорогу и направилась в сторону дома. Путь её лежал, как обычно, мимо продуктового магазина. «Может быть зайти купить каких-нибудь продуктов? Приготовить ужин для любимого, побаловать его?» – пришла бы в голову мысль любой любящей женщине, но только не Полине. «Хочу мороженое, – подумала она, – а если этот паразит захочет есть, пусть пойдет и купит всё, что ему нравится!»

Придя домой, женщина поставила на огонь турку, сварила себе кофе и налила в чашку. «Какую все-таки красивую чашку купил для меня мой муж!» – отметила она про себя. Включила романтическую музыку, села на диван и стала наслаждаться кофе с мороженым. «Хорошо, – отметила она, – только почему он все-таки не звонит?»