Он встал рядом, неуклюже попытался обнять ее за плечи и что – то сочувственно пробормотал.

– Саша… Саша… – сдавлено произнесла немолодая женщина, обмякла и упала без чувств.

Нашатырь хоть и не сразу, но всё – таки подействовал. Она нашла силы рассказать о том, что произошло. Вчера поздно вечером серебристая девятка ее сына на полном ходу врезалась в автобусную остановку. Машина сложилась практически пополам, и у Александра не было ни единого шанса выжить. Как рассказывали очевидцы, автомобиль «Ваз 2109» резко рванул со светофора на проспекте Вернадского, развил бешеную скорость и внезапно потерял управление.

Прибывшие на место аварии спасатели вырезали заклинившее, перекореженное железо автомобиля, чтобы добраться до тела.

– Похоже, он был абсолютно трезв, скорее всего, неисправность рулевой системы, – хладнокровно заметил сотрудник дорожной полиции и немного погодя добавил: – Впрочем, водитель сам виноват – нарушил скоростной режим в городе.

После горестного рассказа женщины доктор тихо и нерешительно пробормотал: – Я все сделаю для того, чтобы помочь вам в похоронах. Хоть Александр и недолго проработал в нашей больнице… – он осекся, понимая, что эти слова абсолютно неуместны, и в данной ситуации звучат довольно глупо.

То и дело спотыкаясь, совершенно опустошенный, он побрел к выходу…

– Подождите, – слабым голосом остановила его Зинаида Андреевна.

– Эти вещи сын вез в больницу, наверное, они предназначались вам, – она протянула ему пухлый запечатанный пакет, на котором стояло казенное клеймо диспансера, и затем отвернулась. Он машинально взял его и засунул в карман пальто.

Какая паскудная всё же штука – жизнь! Ладно, можно примириться, когда она забирает из своего просмотрового зала зрителя почтенных лет, но, когда выдирает с креслом, не давая досмотреть ленту, совсем молодых… это уже несколько страшновато.

Вторая смерть за сутки! Невероятно! Доктор налил очередную рюмку коньяка и залпом выпил ее, потом наполнил снова. Голова никак не хотела хмелеть. Боль не глушилась. Запустив руку в карман за сигаретой, он нащупал пакет.

«Все – таки успел проявить», – тепло подумал врач о своем погибшем коллеге, когда раскрыл его и вытащил бобину 8мм кинопленки, к язычку которой белым медицинским пластырем был приклеен ярлык о выполнении работ. Что тут еще? Часы? Обратно эти часы! Как они попали сюда? Зачем их взял себе Саша? Боже!

Он взял их в руки. Обыкновенные, старые дешевые часы марки «Луч», таких было полным – полно в 80-е годы. Кажется, подобные были у его отца. Поцарапанное стекло, запотевший пожелтевший циферблат с латинскими цифрами. Ничего особенного, если не знать их историю. И они снова пошли. Да… да..тикают. Секундная стрелка неутомимо совершает забег за забегом. Если им верить, то уже около 8 вечера. Похоже, правда, скоро начнет смеркаться.

Он воровато оглядел небольшой зал бара, в котором коротали время разные люди: молодая пара, не сводившая влюбленных глаз друг с друга, одинокая дама, тянувшая со скукой мартини, ещё группа молодых людей, бойко обсуждающая новостные перипетии, и здоровяк в потертой байкерской куртке, заигрывавший с официанткой, – затем снял с внутреннего кармана пальто булавку и вскрыл часовую крышку. Внутри было пусто… Никакого часового механизма, ничего… пустышка, вроде той, что покупают маленьким детям.

– Какая – то бесовщина творится с этими часами, – он закрыл лицо ладонями рук и на мгновение задумался. Затем, положил деньги на стол и стал быстро собираться.

Зрительные галлюцинации считают «обманом чувств». Принято думать, что психически больной человек, страдающий ими наблюдает то, чего нет на самом деле. Однако далеко не все так просто. И он доказал это. То, что видят его больные, те страхи, которые они переживают, те голоса, которые слышат, вовсе не являются фантазиями, плодами их воспаленного воображения.