– Да вот этот, вот этот, – Евгений ещё несколько раз энергично махнул рукой в сторону дома.
– Какой Ольги? – старик продолжал смотреть на Евгений в упор.
– Молодая такая, симпатичная. Её дом?
– А фамилия-то как?
– Не помню, забыл. Родинка у неё вот здесь, – показал Евгений на своём лице.
– Учительница, что ли?
– Не знаю. – Евгений тяжко вздохнул и решил дать старику ещё одну подсказку, – волосы у неё такие, не слишком тёмные, вот до сюда.
– А-а, – дошло до старика, – так тебе, может Ольгу надо?
– А я как сказал?
– Ольга, учительница. Волосы у неё с родинкой, да, – вспомнил дедушка. – Так она дальше живёт, на соседней улице, через два прогона. Точно тебе говорю, к бабкам не ходи.
Как ни убедителен был дедушка, а Евгений сомневался:
– Да нет, быть не может. – И тут он замечает, выходящую из соседнего двора высокую пожилую женщину. – А вот мы сейчас у бабушки и спросим.
Но вперёд Евгения, к бабушке двинулся старик:
– Смотри тут чего, Анюта. Ребятишки учительницу с волосами искали, да улицей промахнулись, – при этом старик, стараясь, чтобы не заметили друзья, руками и лицом подавал бабушке какие-то знаки.
Бабушка спокойно прошла мимо старика, не реагируя на его тайные предупреждения, словно он, до этого, только так и общался с ней. Она взглянула на друзей и повернулась к старику:
– Что ты всех баламутнишь всегда. Вот он, – она показала на Евгения, – Олюшку нашу вчера провожал.
– Точно, – пришёл в себя Евгений. – Это же вы вчера телеграмму принесли. Тётя Аня. Я вас по голосу, по акценту узнал. Всё, точно этот дом, – радостно сообщил он этот, всем уже очевидный, факт Александру, и взгляд его переместился на старика. – А ведь ты, дедушка, нас отсюда явно сплавить хотел. Зачем?
Старик не считал это проступком:
– А вдруг вы бандиты какие, домушники? Посуди сам: дом не знаю, фамилию не помню – чего пришли? Подозрительно.
– Мы просто – в гости пришли, – признался Евгений. – Познакомиться.
– Да как же это по вам поймёшь, что вы в гости пришли? – усмехнулся дедушка. – Ну цветы, ну конфеты – это я ещё допускаю, что это излишество. Но за знакомство, вы чай будете пить, что ли?
Поняв, куда ведёт цепь незамысловатых дедушкиных рассуждений, бабушка остановила его:
– Ну, Николай-искушатель, всё ты всегда к бутылке приведёшь.
– Да кто ещё молодёжи подскажет, как по-правильному, Анюта? Я же не для себя стараюсь.
– Действительно, – согласилась бабушка, – кто ещё молодёжь такому научит, кроме тебя? Не знаю таких людей.
Александр, как вы заметили, в разговор не вступал. Он, вообще, все разговоры, кроме как о литературе, о философии и о науке, ну, ещё немного о политике, считал пустыми. Разговаривать с ним на бытовые и отвлечённые темы было невозможно. Более пяти минут он не выдерживал и начинал психовать. Он искренне не понимал, как можно толковать о мелочах. Сам-то он всегда был занят обдумыванием задач вселенского значения, и занимать себя вопросом о хлебе насущном он считал ниже своего достоинства. С такой мамой, как Анастасия Сергеевна, это было возможно. Всю хозяйственную деятельность, от закупки продуктов до ремонта квартиры, она вела одна, без участия сына.
Александр, с трудом сдерживая своё раздражение, решил поскорее поставить точку в беседе с назойливым стариком:
– Мы, дедушка, ещё не знаем, что она пьёт, и в каком количестве. Вот сначала узнаем, а потом уж и сбегаем. А может, и не один раз.
Но добился Александр не финала беседы, а скорее, перехода разговора на новую стадию – конфликтную. Дядя Коля повернулся к Александру, развернул в его сторону собиравшуюся уже уходить тётю Аню и спросил её: