– Это многое мне объяснило, Дракон.

Мужчина дернулся, как от удара, в глазах искреннее удивление. Но быстро взял себя в руки:

– Допрос окончен?

– На сегодня, да. Мстить ты не собираешься, я полагаю? – она смотрела на его шею и понимала, что грубый железный ошейник режет взгляд.

– Нет. Могу я попрощаться с товарищем?

– Можешь, – женщина встала, подошла к нему вплотную, протянула руку к шее, он чуть отстранился, – Не дергайся, хочу кое-что поправить, – она коснулась ошейника и сосредоточилась. Металл под её руками будто потек, превращая грубый ошейник в тонкий изящный обруч, плотно обхвативший шею. Так было гармоничнее. Но не только это она хотела изменить. Повинуясь ее воле кружево заклятья зашевелилось, стало свободнее, немного перестроилось, – Теперь он ограничивает твои способности всё ещё очень сильно, но не полностью. Учитывай, попытка использовать сильные чары будет жутко выматывать физически, хочешь что-то мощное – плети, долго и пошагово. Ну и просьба – не пытайся напрямую никого убить или разрушить замок, иначе придётся вернуться к первому варианту, – она отступила на шаг назад, оценивая результат.

– Ты жестока и изобретательна, – просто констатация факта, не требующая ответа.

Незаметным магическим пассом женщина позвала стражу:

– Алекс, отведите его попрощаться с товарищем, на полчаса, а потом в одну из камер цокольного этажа по западной стороне. И учитывайте, я дала ему доступ к слабой магии, так что аккуратнее. Товарища завтра отправьте в Блестящий забой, охраны парочку к нему приставьте, на первое время. Это всё.

– Всё сделаем, Госпожа, – молодой парень учтиво склонил голову, и они с напарником вывели не сопротивляющегося пленника из залы. Уже в дверях тот оглянулся, и в его взгляде интерес уже не был скрыт. Вот теперь точно начало положено.

Скука, часть 1.

В последующие дни мысли женщины то и дело возвращались к необычному узнику. Ей было искренне интересно, что случится раньше – его доконает скука в одиночной камере, или ее сгрызет изнутри любопытство. Вот и сейчас она сидела над бумагами, но вместо цифр налоговых сборов перед ее взором вставали то невозможные темно-голубые глаза, то обруч на шее, то огромная тень крыльев, то руки с браслетами кандалов. «Тьфу ты, наваждение какое-то». Но она и сама знала, что магии в этом – ни на грош. Просто ей тоже было изнуряюще скучно, и уже давно…

– Твоя новая игрушка чудит, – с порога заявил Сольверг, бесцеремонно вырывая ее из потока мыслей, – Требует книгу. Скучно ему, видите ли.

Женщина попыталась скрыть довольную улыбку и внимательно посмотрела на начальника стражи. Тот был зол и раздражён. Его можно было понять. Уже неделю Госпожа засиживалась за бумагами допоздна, а после проваливалась в сон, одна. Она будто перестала замечать Сольверга, обычные развлечения ее больше не интересовали, и всё чаще ее взгляд был устремлён в пустоту. Она с живейшим интересом выслушивала самовольные доклады Алекса о странном узнике, на второй день приказала понемногу подкармливать того едой с общего стола, искренне смеялась, когда стража пожаловалась, что заключённый взял моду петь и только поинтересовалась, красиво ли поёт? Красиво, призналась стража, но только долго и как-то неуместно в тюрьме. Отсмеялась, назначила узнику дополнительный паёк в виде горячего чая и велела охране наслаждаться искусством.

Женщина недовольно нахмурилась – Сольверг ревновал, отчаянно и зло. Жаль, ошибётся. И лучше раньше, чем позже.

– Приведи его ко мне, – женщина отложила бумаги, – По дороге скажи Матушке, чтобы обед мне подавала на двоих.