Олег стянул с меня блузку и расстегнул лифчик, отбрасывая его в сторону.

— Прекрати, — прошептала, задыхаясь, когда его губы накрыли мои соски.

Язык ласкал затвердевшую горошинку, прикусывая и тут же зализывая невидимую рану. Резкий переход от жарких губ к боли и приятной прохладе заставляли мозг плавиться.

— Ты только моя. С самого первого взгляда!

Его слова больно резали по сердцу — уже не только его. То есть была — до сегодня.

— Ты больше не единственный мужчина в моей жизни…

Я настолько обезумела, что потеряла реальность, говоря открыто. Он замер, сжимая мою талию с такой силой, что страсть схлынула, оставляя только болезненные ощущения.

— Что ты сказала?!— зло спросил Олег.

Каждой клеточкой тела я чувствовала, как сама заколотила свой гроб.

Я не знала, как выйти из этой ситуации живой. Только сейчас до меня дошло, что я раззадорила зверя. Накануне нашего финального разговора он пришёл ко мне и говорил ужасные вещи, от которых пальцы на ногах сжимались от страха, но после Олег в привычной манере извинился — скупо, двумя словами. Но и просто слышать от такого человека эти слова — редкость. За все семь лет только три раза я слышала. И на десяток больше — о любви.

— Так вот где ты была…Трахалась…—  безэмоционально, глухо и медленно говорил Олег, чтобы я слышала каждое сказанное им слово.

Отступать нельзя, больше всего он ненавидит ложь, чувствует её за километр.

— Ты думал, что я всегда буду ручной собачкой? Верить и в рот смотреть?

— Дерзишь? — его бровь иронично приподнялась, и взгляд прошёлся по моей обнаженной груди.

— Поговорим теперь серьёзно? — пока он горяченький, нужно раз и навсегда расставить точки финала.

— Уже поговорили!

Олег развернул меня к стене, отрезая пути отступления, придавливая своим мощным телом. Я старалась вырваться, но мои попытки были тщетны. Олег сильнее, выше, мощнее. Он отстранился лишь на секунду, чтобы спустить джинсы до колен. Провел пальцами по лону, задевая чувствительную вершину между влажных складочек.

Я была возбуждена, хотя буквально час назад с упоением отдалась незнакомому мужчине, из-за чего сейчас чувствовала себя последней тварью. Но сейчас я текла от ласк любовника.

— Шлюха, — хрипло пробасил Олег, и эти слова набатом отдавались в моей голове.

— Нет, нет, нет. Прекрати.

Жесткие пальцы растирали, изредка проникая внутрь, дразня разгоряченную плоть. Моё тело постоянно сдавалось под его ласками, за семь долгих лет я знала только его губы, руки, пальцы. Только с ним я была. До сегодня.

Я его предала.

— Ты сама меня предала, шлюха, — грубость срывалась с его губ.

Теперь назад дороги нет, он принял этот факт.

— Тогда брось, уйди, — молила его.

Но он молчал. На секунду отступил, чтобы нажать тяжёлой ладонью на поясницу, заставляя прогнуться. Поддалась. Олег резко вошёл в меня, скрывая дикий стон с моих губ. Это не было похоже на страсть, дикий секс после ссоры или долгой разлуки. Это грубо и жёстко. Член входил в меня быстрыми толчками, не останавливаясь. Было слегка больно, но, закусив, губу терпела.

— Ты. Всегда. Будешь. Моей.

Это слова собственника. Человека, не знающего границ, которого не интересует ничье мнение. Он — хотел, он — получил.

— Нет. Ты мне все сказал в кабинете, — скрывая голос, прокричала ему.

Но Олег пропустил мимо ушей мои слова, заставляя задыхаться от его сильных толчков во мне. Острая боль обожгла ягодицу, звонкий хлопок разнесся по всей комнате. Ещё один…ещё… Слезы от боли лились градом, а я лишь сильнее кусала губы.

Сама виновата. Зачем ему сказала?

— Хватит, — хрипло прошептала, когда очередной удар его ладони коснулся уже воспаленной кожи.