— Он тоже был бы рад…

И тут она замолкает и серьезно смотрит мне в глаза.

— Я предлагаю раскрыть все карты сразу. Давай расскажу тебе, как все выглядит. — говорит она серьезным голосом. — Вы нищие, приехали отсюда из какой-то дыры. Только не обижайся, это ведь правда. Претендуете на руку и сердце дракона и его безумно огромное состояние. Думаю, даже вы, какими наивными бы вы ни были, осознаете, что победить вам не удастся. А теперь, когда выяснилось, что за отбором будет следить сам король… Все изменилось, понимаешь?

— Что изменилось? — спрашиваю я, пытаясь понять, к чему она клонит.

— Ты хорошая девочка, я вижу по глазам, но ты не боец. Ты слабая. Это не оскорбление, это просто то, что есть. Не обижайся. Я знаю, что ты веришь в чудеса, наверняка начиталась книжек про принцесс, про любовь и про всю эту сопливую чушь. Но это все глупости. Если ты не провалишься сразу же, и дойдешь до главных испытаний, тебя выдавят любыми способами. Честными….

Она наливает себе еще и выпивает.

— И нечестными. Понимаешь о чем я?

— Кажется, да.

— Так вот я предлагаю тебе пять тысяч золотых, гарантированных золотых, которые позволят тебе поднять твое жалкое поместье и иметь хоть какое-то приданое. Следишь за моей мыслью?

— И что я должна сделать?

— Не мешать мне. А лучше помогать. Ну как, справедливая сделка, Адриана?

— Звучит, как целое состояние, — говорю я, пытаясь придать голосу столько наивной искренности, сколько могу. А дальше говорю почти шепотом, — что, если я откажусь?

14. 14

— Это было бы очень глупо с твоей стороны, моя хорошая, — говорит она в ответ. — Такие деньги на дороге не валяются, знаешь ли.

Голос ее становится уже не таким приветливым, как раньше, обретая стальные нотки.

— Мне нужно поговорить с братом, — уклончиво говорю я. — Мы проделали такой большой путь, и все это так неожиданно.. Разумеется, это огромные деньги…

— Десять тысяч, и ты не путаешься под ногами,, — в голосе Марианны звучит стальная твердость. Ее лицо уже не кажется таким милым, а улыбка больше похожа на звериный оскал, но это кажется лишь на мгновение. Она спохватывается и снова начинает говорить мягко.

— Ладно, я подожду. Это все мое дурацкое нетерпение. Моя мать такая же, совершенно не умеет ждать и терпеть не может, когда у нее на пути кто-то стоит. А вас таких тут целых пятнадцать.

Марианна откидывается на спинку кресла и кладет свои холеные руки на подлокотники. Стучит безупречными ногтями по резному дереву, покрытому золотом.

— Ходят слухи, что она отравила первую невесту отца, чтобы заполучить его, представляешь? Иногда, глядя на нее, мне кажется, что я унаследовала большую часть ее безумия.

Она снова наливает себе и выпивает.

— А от отца унаследовала вредные привычки, — она издает нервный смешок. — Но надо отдать ей должное, вместе со своими скверными чертами, она поделилась со мной и своей красотой.

Она снова подается вперед и говорит почти шепотом:

— Я в любом случае получу, то, что хочу. Разница только в том, сумеешь ли ты выйти из этого с выгодой для себя. Так что поразмысли своей хорошенькой головкой и поговори со своим братиком, будь умницей.

— Хорошо, — говорю я, делая вид, что ее слова до смерти меня перепугали.

Ничего не скрывает, ничего не стесняется, угрожает почти напрямую. Что же, похоже, она считает себя совершенно неуязвимой. С одной стороны хорошо, что она говорит все напрямую, так я смогу использовать эту информацию, и быть готовой, если она соберется сделать удар в спину. А с другой стороны, если она так уверена в себе, она действительно может оказаться смертельно опасной соперницей. Она действительно очень хороша собой и явно собирается употребить все, что только возможно, чтобы выиграть.