Этого человека, Аделаида была рада видеть всегда. Улыбка касается ее губ, а в душе все начинает трепетать и она решает пойти к нему на встречу. Но внезапно почувствовав на своем локте холодные пальцы, женщина обернулась.

– Не растрачивай свой пыл, дорогая. – Гуго ласково посмотрел на жену изображая заботу.

Едва качнув головой Аделаида зашагала к брату освобождаясь от цепких пальцев мужа.

– Чудесно выглядишь, Ада. – Себастьян крепко обнимает сестру и целует ее в щеку. – Я немного опоздал, прости. – сожаление трогает его лицо.

– Спасибо, Себ. – встреча с братом заставляет Аделаиду просиять, а заботы и волнения покидают ее. – Не волнуйся, твои племянники скорее всего где-то дербанят подарки. Их сейчас больше ничего не волнует.

– Тогда они несомненно будут рады этому, – Себастьян оборачивается. Двое высоких парней несли от машины с десяток пакетов, и около пяти больших коробок покоились возле машины, ожидая своей очереди.

– Себ, ты их разбалуешь. Для подарков уже и так выделена целая комната – Аделаида смеется и взяв брата под руку утягивает к дому. – Мама будет рада тебя видеть. – Аделаида всегда скучала по брату, когда долго его не видела. Будь ее воля, так она бы осталась жить с ним и с мамой в одном большом доме, как когда-то в детстве.

– Конечно будет рада.

Сияющие кудри Долорес сияли так же, как золото на изящной шее. Женщина неспешно шла к ним. Долорес всегда считала своих детей самодовольными, высокомерными, но не считала, что это недостатки. Скорее отличительной семейной чертой. Долорес положила всю жизнь, чтобы эти двое всегда шли рука об руку, всегда поддерживали друг друга. В детстве их называли одаренными и невыносимыми, и теперь эти двое навеки застряли с непомерно завышенными стандартами. Долорес была требовательным родителем, и именно поэтому каждый из них знал по несколько языков, умел идеально преподнести себя публике и не менее умело и элегантно послать неугодных им.

– Ваша мама ехала из Бельмонте чуть ли не через всю Испанию два часа, только с одной целью. – Долорес гладит сына по спине обнимая его. -Увидеть своих детей и внуков. А не твоего поганца мужа. – Долорес усмехается и многозначительно косится на дочь. – Один его вид портит мне настроение.

– Мама. – Аделаида вздыхает и бегло осматривается в поисках Гуго. Она хорошо знала, как мама относилась к ее браку, к ее выбору супруга. «Этот скользкий мужчина мне никогда не нравился. Его личина скрыта за особняком и ехидным оскалом». Такие слова она услышала в день бракосочетания и естественно отнеслась к этому скептически.

– Ладно, – Долорес вскинула ладони. – Я больше и слова не скажу.

– Каждый раз начинаете и заканчивается с одного и того же места. – Себастьян тихо смеется и приобнимает сестру. -Вы точно не репетируете пока меня нет?

– Если бы, я вижу маму не чаще тебя, – Аделаида пожимает плечами и грустно улыбается. – Я много раз предлагала ей переехать к нам. Дом большой, всем бы хватило места и дети будут рады тебя чаще видеть.

– Кстати о детях. – Долорес сводит тему переезда к минимуму, оглядываясь в поисках внуков.

Долорес безмерно любила своих детей и уже тем более внуков, но еще она любила свою свободу, тишину и уединение. Ей больше по душе было видеть детей во время уикендов, праздников или просто когда соскучилась по ним. Воспитав двух детей сама, она до сих пор хорошо помнила какой это тяжкий труд. Но Долорес успокаивала себя тем, что Аделаиде проще справляться, ведь рядом с ней какой никакой муж, да и целый штат персонала ей во всем помогает, облегчая ее жизнь.

Из-за закрытого окна угловой комнаты своего кабинета, Гуго наблюдал за весельем в нарядном, праздничном саду. Позади него вдоль стен тянулись полки, сплошь заставленные книгами по уголовному праву и юриспруденции. Негромко хмыкнув Гуго поднес хрустальный бокал к губам и отпил обжигающей жидкости.