Сергей Клименко: Никаких автоматических способов блокировки не было. Какие клипы выходили в эфир? Те, у которых было больше голосов. Даже один или два – неважно сколько. Когда голоса заканчивались, то начинали выходить клипы с нулевым количеством голосов из числа последних, добавленных в базу.

Как ви-джей управлял эфиром? Добавлял голоса вручную тем или иным клипам. Правильно, он точно так же мог эти голоса и убирать. То есть, если задаться целью, можно было предотвратить выход в эфир любого клипа, но лично я таким занимался только в тех случаях, если была угроза выхода клипа два раза подряд. Но такое было возможно только с помощью VIP-голосов, так как после стандартного выхода в эфир, обычные голоса за недавно игравший клип не принимались – клип попадал под многочасовой «запрет». VIP-голос (за 10 долларов, т.е. за 300 рублей – прим.) был способом нарушить это правило и вывести клип в эфир в любой момент. Как раз такие повторы на своих эфирах я считал недопустимым и снимал их с очереди, резонно объясняя своё решение в чате. Денег за такие «несостоявшиеся» VIP-клипы, конечно же, никто не возвращал.

Dave Schrödinger: Как ты думаешь, чем канал A-ONE так запомнился телезрителям? Можешь ли ты сказать, что он запал многим в душу?

Сергей Клименко: Ответ очень прост: я понятия не имею. Как можно объяснить, почему ты сидишь чатишься с единомышленниками, ставишь любимые клипы в эфир, а потом твой почтовый ящик ломится от писем, фотографий, стихов и рисунков?

Но я думаю, что максимально полно эту мысль раскрыл Хоббит в своей книге. Люди, которые делали этот телеканал, начиная с инвесторов и до самого низкорейтингового ви-джея, то есть, меня (смеётся)… Все как один верили в то, что можно и нужно быть не как все. Нарушать все правила. Быть наивными мечтателями. Именно эта искренность и нашла отклик у многочисленной аудитории «нестоличной» России, уставшей от причёсанности и конформизма теле- и радиоэфира. Но не смогла конвертироваться даже в банальную окупаемость.

Dave Schrödinger: А вот это очень интересно! Получается, что руководство канала, откровенно говоря, навешало «лапшу» инвесторам? И сделало это так убедительно, что первые пару-тройку лет вы могли делать вообще всё, что хотели? Вот, допустим, прихожу я к какому-то олигарху и говорю ему: «Я хочу открыть нишевый музыкальный канал. Нам нужно арендовать помещение, закупить оборудование, договориться по авторским правам с западными звукозаписывающими компаниями и платить зарплату персоналу. Дайте мне, пожалуйста, для этого миллион долларов…». Было всё примерно так?

Сергей Клименко: Самый последний вопрос у тебя оказался самым наивно сформулированным. :) Инвесторы прекрасно знали, что они финансировали, какие были риски и перспективы. Первоначальный бизнес-план подразумевал окупаемость рекламой и СМС, а позднее уже «наворачивался» рекорд-лейбл и прочие движухи. Но реклама, в основном, шла от «родительского» контент-провайдера А1, который продвигал в эфире джинглы, а «маржа» с СМС не могла окупить такое количество персонала и вложений в аренду и аппаратное оснащение. Контент-провайдер был очень коммерчески успешным, он рос как на дрожжах и фактически тащил на себе расходы телеканала. А два-три года на окупаемость – это стандартная история. Любой инвестор тех лет понимал, что это минимум для выхода в ноль, будь у тебя ресторан или телеканал.

Другое дело, что на окупаемость выйти не удавалось. Тогда на телеканале начались перемены, подробно о которых рассказал у себя в книге Хоббит. Тем не менее, насколько мне известно,