После цветущего по местным меркам столичного города открывшийся мне по дороге пейзаж был довольно удручающим. Он представлял из себя пустынные, каменистые места, которые перемежевались деревнями, которые представляли из себя какие-то пещерные комплексы или выращенные из камня сооружения, а также оплавленные остатки каменных городов.

По-видимому, время от времени горящая магма вырывалась из-под земли и заливала собой города, сжигая их вместе со всеми населявшими их существами. Таких городов и посёлков мне встречалось достаточно много. Удивительным для меня было то, что эти города не были построены сложением из камней или кирпичей, но были целиком, со всеми своими зданиями, сооружениями, башнями, мостами и прочим, как бы выращенными из камня целиком. Впрочем, порой встречались мне и целые города, населённые жителями. Забавными для меня были города гномов. Они отличались от иных тем, что представляли собой каменные прямоугольники с коническими крышами над ними, выложенными красной черепицей (похоже, что эту идею гномы взяли у людей). Однако каждое такое жилище служило лишь прикрытием для входа в подземелье Подземелья. Все гномы – упоротые горняки и шахтеры, добывающие золото и драгоценные камни в своем подземелье. Великаны и циклопоиды жили поодиночке, размещаясь в многочисленных пещерах. Собирались они редко и только в случаях серьёзной опасности. На меня они не обращали никакого внимания, лишь поглядывая с любопытством и некоторым опасением. Призывание мной имени Иисуса Христа производило своё защитное дело. Инферналы меня не видели, а прочие существа поклонялись этому имени в моём лице.

Великаны умели делать для себя какой-то хмельной напиток. Когда они напивались им, то становились забавными и даже смешными. Тогда они позволяли мне чесать им пятки какой-нибудь корягой или металлической кочергой, которую я еле-еле поднимал. Циклопоиды были злыми и агрессивными, и потому я обходил их стороной. Было ясно, что далеко не все здешние существа были дружелюбными. Подземный мир кишел разными существами, похожими на смесь динозавров с насекомыми, какими-то летающими медузами, большими летающими существами, похожими на птеродактилей. Однако не было ни одного случая, чтобы кто-то из них атаковал меня или угрожал мне. Но всё же я опасался их и из осторожности старался обходить их стороной, насколько это было возможным для меня. День и ночь я отличал по освещению. Если было светло – значит, был день. А если стемнело, значит, была ночь. По ночам я старался сидеть где-то в укрытии и молиться именем Иисуса Христа.

Однажды утром, выйдя из укрытия, я увидел группу людей, причём самых настоящих людей, состоящую из семи подопечных и их наставника. Они занимались физическими упражнениями или тренировками. Меня поразил их наставник. Это был мужчина крепкого телосложения, на вид довольно пожилой, с седыми волосами на голове. Меня удивляло в нем то, что у него не было правой ноги и левой руки. При этом он совершал удивительные и невероятные физические действия. Он совершал такие высокие прыжки и такие закрученные много раз кульбиты, каких я никогда не видел у здоровых гимнастов и спортсменов. Так, он при мне разбежался (скорее распрыгался) на своей одной ноге и взлетел высоко вверх. Во время этого своего полёта он успел совершить шесть полных круговых оборотов своего тела и после этого приземлился на ладонь своей руки и замер на ней, как вкопанный. Всё это было для меня немыслимым и фантастическим. Именно он обучал своих подопечных всяческим приёмам самообороны, основанным на владении своим телом. На его фоне всякие известные монахи Шаолиня и другие «гении» восточных единоборств выглядели жалкими, медленными и неуклюжими цыплятами. Когда эти фокусники владения своим телом освободились от тренировки, я привлёк их внимание. Они подошли ко мне, и мне пришлось представиться им. После знакомства мы стали беседовать с расспросами друг о друге. Я просил их рассказать мне о том, как они оказались здесь. Послушав их истории, я понял, что эта группа свободно живущих здесь людей была крайней редкостью. Что касается их историй, то все они попали сюда с территории России. Выходило так, что каждый из них просто прогуливался в таких местах Урала, в которых порой люди бесследно исчезали, причём им было известно, что в этих местах пропадали люди. Таким образом, попадая в так называемые аномальные зоны, люди исчезали из привычного им мира и оказывались здесь, под землёй. Как именно это происходило, они рассказать не могли. Такое ощущение, что они перед исчезновением теряли чувство реальности и память о произошедшем. Их старшой, которого они называли Шустряк, попал в Подземелье ещё со времен Первой мировой войны. Жизнь людей здесь длилась долго, много больше, чем на земле. К тому же они здесь практически не болели, однако им приходилось много трудиться для добывания себе питания. Кстати сказать, Шустряк этот был в российской армии героем той войны и имел награду в виде трех Георгиевских крестов, то есть был полным георгиевским кавалером. Но здесь, под землёй, все это не имело никакого значения. Поблагодарив Шустряка и его братию за радушный приём, я продолжил свой путь. На прощание Шустряк по-дружески предупредил меня, причём шёпотом на ухо, что то место, куда я сейчас пойду, очень опасно для моей жизни. Именно там он потерял свою руку и ногу. А опасность, с его слов, представлял живущий там огромный «червь». Я поблагодарил его за предупреждение. Он радушно предложил мне остаться с ними, от чего я вежливо отказался. Здесь я вспомнил картинки из игрового кинофильма «Дюна», где похожие огромные черви были показаны ужасными творениями, поедающими людей и животных. Этот фильм я недавно смотрел в Тахи-Тохи, в техно-театре. Позже я узнал, что на земле этот фильм вышел в две тысячи двадцать первом году. Это был американский фантастический фильм режиссёра Дени Вильнёва, сценарий для которого написал он сам совместно с Джоном Спэйтсом и Эриком Ротом. Этот фильм – грандиозная экранизация культового романа Фрэнка Герберта – космический блокбастер о борьбе за власть и ресурсы в межпланетной империи будущего. Этот фильм преподносили как фильм-событие две тысячи двадцать первого года: эпическое путешествие по разным уголкам Вселенной, от которого захватывает дух, с фантастическим визуалом, блистательным кастом и величественной музыкой Ханса Циммера. Знали бы эти киношники о реальных приключениях, какие случаются у некоторых людей (я разумею в данном случае себя) в этой жизни. Однако то, каким образом этот фильм мог быть показан под землёй много раньше, чем он вышел на земле, я никак не понимал. От всего этого несоответствия я чувствовал себя полным дурнем и невеждой. Оказалось, что этот мир был устроен совсем не так, как это мне и всем подобным мне казалось прежде. Нахождение здесь, под землёй, не раз давало мне основание убедиться в этой истине. Итак, я шёл навстречу огромному червю, не зная того, что меня ждёт и чем закончится эта встреча. Свисток вызова Ангела Куратора висел у меня на груди и был у меня под рукой, как говорится, на всякий случай. Не знаю, сколько я прошёл, но вдруг предо мной открылось большое пустынное пространство, напоминающее лунный пейзаж, только не серого, а тёплого, кремниевого цвета. Вокруг было много песка, камней, валунов, возвышенных мест и барханов. Место это действительно напоминало мне пейзаж из фильма «Дюна». «Только огромного червя и не хватает», – подумал я. И тут вдруг я стал видеть, как песок, находящийся впереди меня, всколыхнулся и он – червь-чудище – появился передо мной всей своей фигурой. Придя в себя от потрясения и как-то справившись с пробравшей меня боязнью, я принялся рассматривать появившееся передо мною чудище, которое, в свою очередь, внимательно рассматривало меня. Вместо червя я увидел большую рептилию с потёртой, но всё ещё сохранившей свой золотисто-серебристый окрас кожей, состоящей из крупной чешуи. У меня не было никакого сомнения, что предо мной был не червь, а скорее огромный змей. К моему великому удивлению этот змей вдруг заговорил со мной на моём (нашем) языке, только с каким-то шипящим акцентом, похожим на польский. «Привет тебе, человек смертный», – сказал он мне. Я почему-то ответил ему сразу: «И тебе привет, змей бессмертный». Видно по всему, моё приветствие ему понравилось, и он, приблизившись ко мне, продолжил свою речь.