От той поездки осталась фотография, на которой стоит девочка с туго заплетенными косичками в платье в крупный горох и в белых носочках.

Мне никогда не нравилась эта фотография, но я долго не понимала почему. Только совсем недавно, увидев фотографию дочери моей знакомой, которая зарабатывает на жизнь уборкой квартир, я поняла, чем меня отталкивало мое фото. У этой девушки было точно такое же выражение лица – Золушки, оказавшейся на балу, куда ее никто не звал.

Это вранье, что Золушка была счастлива на балу. На самом деле ей было стыдно и неловко. Потому что, какое платье на нее ни надень, Золушке всегда будет казаться, что ее разоблачат. Ей гораздо лучше в своих обносках.

Чтобы не расстраивать фею-крестную, она изо всех сил улыбается. Но ей отчаянно хочется снять все эти банты и ленты и убежать в свой темный чулан, где ее никто не видит. Вот такое выражение лица было на фотографиях девочек с разницей в сорок лет.

Тем не менее я мечтала о море. О сказочных дворцах, утопающих в зелени. О шуме прибоя и пенистых волнах.

О соленом воздухе.

Потом я научилась различать этот запах даже за много километров от берега, как только выходила из самолета.

Так было в Мармарисе, Барселоне, Хайнане и Хургаде.

Но это позже, в другой жизни и другой реальности.

А в тот раз впервые появился шанс мне и моим детям насладиться настоящим летним путешествием. Я не могла его упустить. Муж, как ни странно, возражать не стал.

Поехать вместе всей семьей мы и помыслить не могли.

На покупку семидневной путевки на троих ушли все мои отпускные деньги.

Муж сказал, чтобы я не беспокоилась. Он возьмет на себя необходимые расходы, когда мы вернемся домой. Это удивляло, так как раньше идею дальних путешествий он не поддерживал. Считал это расточительством.

Позже я поняла, что «отправить семью на море» было в то время предметом гордости российских мужчин. Показателем достатка.

Я очень обрадовалась, что мы поедем с детьми в путешествие. И в этот же день купила путевку. Реакцию старшего сына на новость я предполагала. Совершенно неожиданной стала искренняя радость младшего. От Сережи трудно было дождаться каких-то проявлений интереса к чему бы то ни было. Казалось, никакие сильные эмоции не могут его затронуть. Его как будто ничто не радовало, не вызывало вопросов или восторга. Можно было подумать, что ему всегда «все равно».

Но не в этот раз. Обычно немногословный и внешне равнодушный, Сережа буквально прыгал от восторга.

Как и когда появилось это любопытство, стремление к путешествию?!

Когда мы ехали в аэропорт, он, как ослик в мультфильме про Шрека («Мы уже приехали?»[3]), без конца спрашивал: «Мама, а мы еще раз съездим в Турцию на море?» Мы смеялись, я отвечала: «Подожди, мы еще туда не доехали!

Может быть, тебе там не понравится?» Он отвечал: «Понравится, обязательно понравится!»

Отель оказался скромным и, как я потом поняла, не самым престижным. С другой стороны – чего можно ожидать от дешевого трехзвездочного турецкого отеля?

Слабенький кондиционер в номере еле-еле гонял воздух, не принося облегчения.

Но рядом было море.

Оно оказалось волшебным. В первый же день мы пошли на берег. Было ветрено. Набегали огромные волны, которые с шумом разбивались о гальку, возвращаясь обратно с ритмичным выдохом. Казалось, что это дышит какое-то огромное существо. Его дыхание рождало странное спокойствие, размеренность в мыслях и чувствах. В лицо дул бриз.

Я привезла с собой соломенную шляпу. В самолете ее некуда было положить, и я всю дорогу держала неудобную вещь в руках. Уж очень хотелось чувствовать себя «респектабельной дамой с детьми на отдыхе».