В то же время всплыла одна серьезная проблема, связанная с люмпен-интеллигенцией. Правда, этот термин стоило употреблять в другом смысле, а не как было принято употреблять его во времена империи. Скорее, ближе к Марксу, который обзывал «люмпенами» всех, кто не имел или утратил квалификацию. Применительно к их ситуации данный термин использовал начальник гарнизона после одного из совещаний с представителями промышленности. Искалеченная экономика – когда за границу продавали нефть, вырученные деньги разворовывались, а для латания бюджетной дыры там же брались кредиты – привела к сокращению производства внутри страны и практически полностью уничтожила всю инженерную мысль. Человека, способного спроектировать нечто новое, и тем более работать руками, днем с огнем не найдешь. Такие пошли инженеры – диплом есть, а квалификация напрочь утрачена, так как сразу после вуза отправлялись в офис бумажки перекладывать.

В то же время, дабы отделить агнцев от козлищ, мэр придумал хитрый финт. Организовал в самом городе множество в принципе нужных, но не срочных или вообще не актуальных в их положении работ, не требующих от работников какой-то квалификации. Одновременно с этим снизил пайковые нормы для неработающих, и не только повысил их для работающих, но и расширил для них продуктовый набор, на практике и максимально доходчиво совместив демократические свободы с имперским принципом «от каждого по способностям, каждому по труду». Не хочешь работать, пожалуйста, общество уважает твой выбор, неволить не станет, но жрать ты будешь одну перловку. Хочешь что-то повкусней, иди работать. Военным идея очень понравилась, и они предложили не останавливаться на достигнутом и вообще прекратить кормить тунеядцев, но вовремя одумались – только восстания дармоедов им в собственном тылу не хватало. Пусть живут, пока они с местными тварями не разберутся.

Со всеми, кто в новых условиях не мог самостоятельно себя обслуживать, поступили еще проще. Гостиница «Таврополь», расположенная прямо напротив летного училища, и «Евроотель» в центре города были превращены в пункты работы с такими гражданами. Клиентами их стали старики, инвалиды и матери-одиночки с грудными детьми. Для этих целей там даже сделали, как выразился мэр, «гаванское водоснабжение». Смонтировали на крыше цистерны, куда раз в сутки водовозки закачивали воду из Комсомольского озера. Естественно, пить ее ни в коем случае не рекомендовалось, так, помыться и смыть за собой. В перспективе проектировали возобновить работу детских садов, пробурить несколько скважин на территории, которые смогут обеспечить детские учреждения водой, потому как артезианской воды пока не нашли, а водопровод еще не понятно когда построят. Теоретически, раз они в экваториальных джунглях, водоотдача должна быть неплохой, но вся беда в том, что по данным геологов на сто метров в глубину у них лежал родной тавропольский грунт, в котором воды не так много, как хотелось бы.

Однако если технические и организационные проблемы худо-бедно решались, то с политическими был полный завал. Как на внешнем, так и на внутреннем фронте. Мелких вонючек, населяющих окрестные джунгли, оказалось не так просто испугать, а сами джунгли частично нивелировали техническое преимущество землян. Если разведка ВДВ и бригады ВВ уверенно играли на территории тварей, то у остальных это получалось намного хуже. После первых успехов в зачистке армия стала нести потери. С усилением натиска – все большие и большие. Причем не только в людях. Оказалось, что легкобронированная техника может быть уничтожена местными магами. И самое плохое, против них начали войну не только мелкие вонючие твари, к которым уже прилипла кличка «гоблины», и здоровенные «орки» – против них выступили такие же люди, как и они.