В это мгновение он услышал позади себя крик Осириса.

[А-а-а-а-а!]

Уже второй артефакт был уничтожен Мурамасой. Конечно, Сет и Осирис не могли быть полностью истреблены, ведь они всё ещё относились к божественному классу.

Лучше было бы сказать, что они были прокляты и находились на грани смерти.

Если говорить коротко, им было очень больно.

[Ч-человеческое отродье!..]

Остался только один.

Джу Хон, казалось, относился к надвигающимся на него мумиям так, словно они были маленькими рыбками, желающими полакомиться омертвевшей кожей на его ногах, и двигался вперёд безо всякого страха.

Сет отчаянно кричал:

[Остановите его!].

Однако Анубис уже потерял много сил: он едва мог сосредоточиться на восстановлении, не говоря уже о блокировке ножа бальзамировщика!

Ему ничего не оставалось, кроме как подставить свою шею злобному дикому животному.

Бух!

[Ах!]

Золотой браслет в египетском стиле взлетел в воздух, когда Джу Хон разрубил мумию. Он не упустил момента и использовал Мурамасу, чтобы ударить Анубиса.

Бах!

В этот момент божественный класс почувствовал страшную боль, и его разум начал покидать тело.

[Г-гадина!]

Браслет, который раскололся на две части, вскоре упал на землю. Анубису было больно, но вряд ли такое могло остановить его безжалостного противника.

И вот…

Треск!

Джу Хон наступил на сломанные части золотого браслета и заговорил.

– Ты артефакт божественного класса – я знаю, ты ещё не уничтожен.

[?!]

– Хорошо, тогда начнём испытание заново?

[Что?]

Джу Хон прищурился, словно собирался убедиться, что уйдёт оттуда только с артефактом Анубиса.

– Я говорю, задавай снова эти чёртовы 42 вопроса. Я отвечу «да» столько раз, сколько ты захочешь.

Однако…

Джу Хон держал Мурамасу и улыбался не очень добро. Это не было похоже на просьбу.

– Но ты заменишь вопросы на те, которые я скажу тебе задать, если не хочешь мучаться от боли. Понял?

Так ведь куда проще: он просто изменит испытание, если не может пройти первоначальное.

Анубис был готов сойти с ума, а всё из-за этого сумасшедшего перед ним.

– Я жду. Спроси заново свои 42 вопроса, мой чёрный щеночек.

И оппонент не мог ничего противопоставить.

Джу Хон использовал Мурамасу, чтобы угрожать Анубису.

– Снова испытай меня, и я сделаю тебя своим!

Таковы были слова этого человечишки.

Конечно, Анубис и не думал подчиняться ему. Более того, гробницы никогда не испытывали одного и того же человека дважды. Ни один артефакт не был настолько щедр, чтобы давать второй шанс тому, кто уже однажды провалил испытание.

Проще говоря, поезд уже ушёл. Но этому козлу было мало того, что он сам покатил этот поезд – в довесок он фактически заявил, что он ему не нравится, да и вообще стоило бы его поменять.

Было бы странно, если бы такие слова не вызвали удивления!

[Ты, жалкий человечишка! Да как ты смеешь?!]

– Как я смею?

[Вот именно. Просишь меня великодушно дать тебе второй шанс. Разве ты не знаешь существовании правила, которое не позволяет нам испытывать одного и того же человека дважды?]

Однако Анубису пришлось ощутить ужасную боль и закричать, стоило ему закончить речь. Это произошло потому, что Джу Хон начал царапать браслет Анубиса Мурамасой, как только тот закончил говорить.

«Боль – вот слабость артефактов».

Хотя орудия и были садистами, которым нравилось причинять страдания людям, сами они не могли выдержать такой пытки. Таково было одно из слабых мест, о которых знал Джу Хон. Другие люди не могли слышать голоса артефактов и не проверяли этого, потому что дорожили своими предметами.

Поэтому Джу Хон осторожно царапал вопящее сокровище.