– Я не могу разрезать нити судьбы Кагуцути, потому что мне сперва нужно дотронуться до его тела, чтобы добраться до нитей, связывающих его физическую жизнь с душой. Огонь слишком обжигает мое тело, и я могу его лишиться.

– Лишиться тела, то есть умереть?

– Я бессмертна в вашем понимании. Моя душа может «исчезнуть», но мое тело не стареет, как у вас, смертных, и не подвластно изменениям. Я могу только лишиться так называемой оболочки. Правда, не знаю, вернусь ли в таком случае обратно к сестрам или исчезну. Не хотелось бы проверять.

– Но как такое возможно?

– Тебе лучше этого не знать. И не видеть.

Альма на деле не понимала, что с ней точно произойдет, если кто-то попытается ее убить, – до этого дня она и не думала, что может оказаться в мире людей. Мойра не хотела рисковать.

Джекс был вынужден с ней согласиться. Как бы то ни было, парень был уверен, что подобное зрелище не из приятных.

Выбраться из здания музея, не привлекая к себе внимания Кагуцути, было невозможно. Дракон не упустит свою добычу, которую уже загнал в угол. Был только один выход: убить дракона и выйти из треклятого музея.

– Никогда не любил музеи, – пробормотал Джекс, спрыгивая со стула.

Не то чтобы парень верил в слова Альмы о том, что девушка является мойрой или любым другим божественным существом, но перед его глазами находился реальный дракон, а пару часов назад прямо под носом исчез охранник музея, будто испарившись в воздухе. Джекс полагал, что он и стал первой добычей Кагуцути. Воздух в тот момент был такой же горячий, как и сейчас.

Парень переместился на тягу [1] возле окна. Джекс очень надеялся, что в этом помещении есть чем потушить огонь.

Хоть бы они были из тех, кто соблюдает меры пожарной безопасности! – мысленно взмолился парень. Он повернулся и обнаружил в углу заветный огнетушитель. Джекс облегченно выдохнул, радуясь своему везению.

– Эй! – крикнул Джекс изо всех сил, что у него были. – Горящая голова!

Альма хотела исправить парня, указав ему на то, что у Кагуцути имеется не только голова, но и полноценное тело с конечностями. Но решила сообщить об этом позже.

Крик Джекса возымел эффект, и дракон, быстро отреагировав, повернулся в его сторону, хотя вряд ли мог понять его слова. Кагуцути, как и планировала Альма, совершенно забыл о ней и все свое внимание переключил на Джекса.

Парень не двигался с места, но по его глазам было видно, что он только выжидает момент. Как только Кагуцути оказался довольно близко, Джекс отпрыгнул на соседний выступ, и сбитый с толку дракон врезался в одну из картин, пробивая стену. Это разозлило его, но в то же время замедлило. Джекс не стал терять драгоценных секунд, он сорвал пломбу и одним резким движением выдернул чеку. Раструб он направил на пламя, покрывающее все тело дракона.

В этот момент на мгновенье Альма подумала, что смертный, с которым ей довелось встретиться, не так уж и плох, возможно, он даже умен. Но это было на мгновенье. Дальше Джекс воскликнул:

– Уху! Теперь я могу официально заявить в своем твите, что я победитель драконов?

Альма не знала, что такое твит, подобное человеческое слово ей слышать не приходилось, но, говоря его, парень выглядел весьма странно, особенно когда поднял руку, сжимая кулак.

Кагуцути быстро пришел в себя и, развернувшись, вновь нацелился на Джекса. Улыбка сошла у того лица и сменилась новым приливом страха. Альма выругалась, сказав что-то об умственных способностях примитивных существ, имея в виду людей. Но за ревом Кагуцути Джекс ее не услышал.

Дракон, чье пламя успело погаснуть, собирался сожрать Джекса, и Альма должна была успеть до того, как Кагуцути вновь вернет себе огненную оболочку.