Уже у ворот здоровяка окликнул стражник.

– Как дела, парень?

– Жду момента, когда аттры снова станут обычной расой, на представителей которой не будут пялиться. А в остальном всё в порядке.

– О, ну это не скоро. Твои родичи как там, восстанавливают города?

– Стараются, – ответил Самэль без подробностей.

– Ну-у, там силища ого-го, справятся!

– Спокойной службы.

– А, это да, неспокойно в стране.

Наконец, отойдя подальше от немного надоедливого стражника, они начали разговор.

– Как понимаю, ты не сможешь обернуться зверем на виду у всех, а точнее, не хочешь?

– Правильно понимаешь. Видел же тех на улице? Одни быстро проходят мимо, другие сразу меняют направление и обходят по дуге, третьи просто разглядывают как чудо лесное.

– Сейчас беженцев много, даже людей. Да и вообще по городам достаточно народа курсирует.

– Да это понятно.

– Мирэедан, а ты откуда?

– Тир, может, не будешь доставать его вопросами, как тот стражник, который нам даже не хороший знакомый. Наверно, в кабаке рассказывает, что ты, Самэль, за него всех врагов уделаешь, – хмыкнул Рамол.

– Было такое?

– Да, но с другим персонажем. Как-то к нам наведались гости. Тот двор и дом, в котором ты был, принадлежит его родителям, а те два справа – моим и Тира. В общем, пришли выяснять…


Пройдя башню, компания остановилась.

– Пора? – спросил гоблин.

– Да-а, кажется, никого нет.

– Мирэедан, если ты ждёшь, что он прямо тут примет полный оборот, то спешу разочаровать…

– Самэль в лес убегает и уже там становится зверем, и наоборот.

– Я пошёл, и ничего такого тут нет, никто бы из вас не раздевался у всех на виду.

– Иди-иди, мы просто объясняем…

Через минуту Самэль вышел в образе вурсы – чёрного зверя, что тихо рычал. Лошадь гоблина дёрнулась, дабы унести ноги, но Мирэедан был готов. Пара похлопываний с каплей вложенных сил, и Шторм утих.

– Это он? Я не чувствую его как зверя.

– Это твоя способность? – спросил Рамол.

– Вроде того, но не знаю, откуда.

Зверь ещё раз рыкнул и лёг рядом с друзьями.

– Садимся мы, чего рычишь?

– Мирэедан, а ты сможешь лошадь постоянно успокаивать?

–Не потребуется. Я добавил в её восприятие Самэля в обоих образах как неопасного.

– Знаешь, я не ожидал, наверно, как и Тир, что ты так быстро… доверять нам будешь, что ли. – Самэль дождался, когда его друзья взберутся на него и повесят сумки, а затем пошёл тихим шагом, как и лошадь гоблина.

– С недавних пор я начал тянуться к другим расам, это изменили некоторые события, может, когда-нибудь расскажу. Люди и часть живущих в Маавихе рас плохо относятся к гоблинам, я понимаю, и уже не первый раз говорю об этом.

– Мы тоже осторожно относимся к вам, даже с жёлтыми была не тёплая встреча, – сказал Тир. Тут из сумки Самэля, свисающей на левый бок, вылез ар'юн. Большеглазый зверёк зевнул, вытащил из глаз пару комочков и посмотрел, обо что их вытереть. Пока он собирался дотянуться до шерсти вурсы, Самэль разгадал его намерения и остановил предостерегающим рыком. В итоге тому пришлось вытереть пальцы о внешнюю часть сумки, в которой спал. Затем ар’юн попросил мяса, потрогав за пальцы Тира, что сидел ближе к шее Самэля.

– Про встречу позже расскажете. Мне интересно, насколько он разумный, – показал пальцем Мирэедан. Ар'юн, уже взяв мясо, повернулся и прищурился, смотря на гоблина.

– Мы его Весом, Весиком или братцем зовём; он очень разумный, но нечто звериное в него вшили, когда заколдовывали, – ответил Рамол.

– Он понимает речь и хорош в жестах, даже пишет слова на земле или песке. Только последнее чаще отказывается делать.

– Ясно.

– Ра-арх.

– Что, Самэль, встречные?

– Я ничего не чувствую, – нахмурился Мирэедан.