Катя схватила телефон, но тут же снова отбросила его. Нет! Теперь она вспоминала его циничную усмешку и злые холодные слова – такие заученные и отрепетированные.

Ещё совсем недавно самый страшный бедой Кате казались насмешки одноклассников. А теперь она поняла, каким глупым, детским, пустяковым было всё это. Разве это могло сравниться с той трагедией, которая разыгралась в её душе сейчас?..

  Катя не спала и днем, несмотря на  бессонную ночь. Не заснула и следующей ночью. Кроме того, ей совершенно не хотелось есть. К вечеру воскресенья у неё поднялась температура, и девушка стала в забытье.

  В таком состоянии её и нашли родители, когда вернулись с дачи. «Скорая», врачи, больница, анализы, – и вердикт: нервный срыв из-за сильного потрясения. Через два дня Катю вернули домой. Здоровую физически, но совершенно уничтоженную морально.

  Она по-прежнему отказывалась есть. Не спала и не плакала. Целыми сутками она сидела на кровати, обхватив колени руками и глядя в одну точку. Она не очень хорошо понимала, что ей говорят и о чём просят сходящие с ума от беспокойства родители.

  Катя не слишком удивилась, когда в её комнату зашёл незнакомый бородатый мужик. Точнее, просто никак не отреагировала на его присутствие. Он задавал ей какие-то вопросы, а Катя  не понимала, какие именно.

Вроде бы, каждое отдельное произнесённые им слово было понятно, только вот собираться в предложения слова не хотели, перемешиваясь в непонятную кашу. Единственная реакция, который мужик смог добиться – это медленный поворот головы в его сторону и короткий расфокусированный взгляд. И Катя снова молча уставилась в пустоту.

  Родителям мужик – местное светило психиатрии – сказал, что им стоит очень хорошо подумать о прекрасном недорогом стационаре. В данном случае это будет наилучшим выходом.  Мама плакала, папа сжимал кулаки и в один голос они сказали:

– Наша дочь останется дома. Говорите, какие нужны лекарства.

 На несколько минут вынырнув из своего транса в этот момент, Катя услышала, как психиатр рассказывает, по какой схеме ей нужно давать таблетки. «Какая схема? – вяло подумала Катя. – Гораздо проще принять всю упаковку разом – и никаких больше проблем…»

Видимо, мужик и впрямь был неплохим доктором, потому что уже на третий день приёма лекарств Катя почувствовала слабый голод и съела йогурт.

– Прости, мамочка, что заставила вас волноваться, – хриплым от долгого молчания голосом проговорила Катя, и это были её первые слова за всю неделю.

– Милая ты моя, – мама обняла дочку и заплакала. – Всё будет хорошо! Всё будет хорошо… Перестань себя мучить.

– Он не любит… И никогда не любил, – прошептала Катя.

– Не любит и не любит! Забудь его, как страшный сон!..

– Нет, мамочка… Это был прекрасный сон, мамочка, – с трудом пробираясь сквозь лекарственный дурман, Катя смогла сфокусировать взгляд и посмотрела на маму несчастными больными глазами. – Я не хочу его забывать. Не могу без него… В моей жизни больше нет смысла. Я хотела петь – это у меня отняли травлей и насмешками. Потом появился он и теперь его тоже нет… Я не могу вы носить эту боль, мама… Она сводит меня с ума. Уже свела…

– Ну-ка, хватит! Не будь эгоисткой! Смысла жизни она не видит! – повысила голос мама чуть ли не впервые на Катиной памяти. – О нас с отцом подумай! Нам сейчас каково? Мы тоже не железные! Бери таблетку! – она протянула Кате стакан воды и положила ей в ладонь таблетку. – Ты меня очень расстроила, Катя! – сказала она и вышла из комнаты.

  «Вот и хорошо, – подумала Катя. – Не мешай мне вспоминать мой сон… мою сказку…» – она посмотрела на таблетку. Открыла, было, рот, но передумала и бросила таблетку под кровать. Спать ей хотелось и так – зачем ещё какие-то таблетки? Катя попила воды, поставила стакан на пол и провалилась в сон.