Воздух в зале вмиг пропитался ожиданием чуда. Адепты вокруг меня многозначительно переглядывались, голоса стихали.

– Академия Светлой и Тёмной магии – это первая школа для магов, – нараспев начал лорд ар Раффу, вокруг которого сновали туда-сюда маленькие золотистые бабочки. – Её построил орден Чёрной розы. Во всех учебниках истории говорится, что в этот орден входили сорок два рыцаря, но мало кому известно: этими рыцарями были женщины.

Альв ар Раффу замолчал на несколько секунд, чтобы адепты смогли как следует рассмотреть окружающих оборотня женщин в мужской одежде.

– Все они носили чёрные доспехи, дарованные Оракулом, – продолжил директор, и повседневная одежда женщин моментально сменилась на латы траурного цвета. – И не знал наш мир более воинственных и мудрых людей. Главная жрица Чёрной розы была удивительной женщиной. Леди Сирия совершила так много великих дел, что вся Элидия по сей день остаётся пред ней в долгу.

Директор щёлкнул пальцами, и перед адептами во всей красе предстала величественная женщина. Длинные волосы цвета вороного крыла шёлковым водопадом спускались по плечам и спине. Прямая осанка и гордая посадка головы буквально кричали о властности леди Сирии. Проницательные льдисто-голубые глаза, чётко очерченные скулы и хищный разлёт бровей показались мне смутно знакомыми.

– Да это ведь Сэй! – ахнул Киевен. Я присмотрелась к женщине внимательней и потеряла дар речи. Дроу был прав, на меня смотрела моя же копия, но в более взрослой версии.

– Именно она приняла решение об открытии школ для магов. Она же была первым директором нашей Академии. Преподавателями стали остальные двенадцать основательниц ордена Чёрной розы, – рассказывал директор, рядом с которым возникла чёртова дюжина статных женщин, во главе которых стояла Верховная жрица.

– И одна из них оказалась предательницей, – раздалось от входа в зал. Адепты тут же обернулись к источнику звука и рассыпались в стороны, открывая проход немолодой женщине в чёрных доспехах. Она ступала бесшумно, будто и не была закована в тяжёлую металлическую броню. Если бы я не чувствовала исходящий от неё могильный холод, то не отличила бы от живого человека.

– Омелия, – потрясённо выдохнул директор.

– Альв, – чуть склонила голову в приветственном кивке женщина и встала рядом с ним, обернувшись к толпе. – Приветствую вас, господа маги. Как вы могли понять, я одна из жриц Чёрной розы. Моя родная сестра предала наш орден, поддавшись сладким речам любимого мужчины.

На этой фразе женщина горько вздохнула, а все присутствующие здесь магички навострили уши. Я же рассматривала отчего-то побледневшего директора и пыталась понять, что связывает его с этой мёртвой женщиной.

Пока жрица предавалась воспоминаниям, за её спиной клялся в любви какой-то женщине сам Альв ар Раффу. Вернее, мужчина, очень сильно напоминающий его. Разница была лишь в том, что у иллюзорного оборотня в волосах явственно прослеживались следы времени. Лицо обольстителя не так сильно выдавало возраст, разве что вокруг глаз виднелись лучики морщинок. Губы мужчины двигались плавно, правая рука была прижата к сердцу, каждое движение несло с собой непередаваемую нежность, и только взгляд оставался холодным. Будто в глазах оборотня поселились льды Северного моря.

– Да только слепая могла поверить в искренность его чувств, – пробормотали за правым плечом, подтверждая мои мысли.

– В ночь рождения Красной луны орден Чёрной розы был усыплён настойкой из сонной травы, а потом уничтожен. Основательниц казнили на главной площади, а всех остальных жриц сбросили в кишащий плотоядными тварями овраг. Тогда землю красным окрасила не только луна, – скривила губы в болезненной ухмылке Омелия.