– Да, у нее отлично получается. И Брукс хороший учитель.

Конечно, как же Густ мог не упомянуть Брукса? Раз мы заговорили об уроке верховой езды, тема инструктора всплыла сама собой. Однако мне это не нравилось. Люк Брукс и без того занимал мои мысли.

– До сих пор поверить не могу, что Брукс дает уроки верховой езды. Совсем недавно он, как известно, предпочитал скачки другого рода, – бездумно пробормотала я.

Густ посмотрел так, словно у меня только что выросла еще одна голова. Уже второй человек за сегодня одаривал меня подобным взглядом, и оба раза разговор затрагивал Люка Брукса.

– Какой ужас, Эмми. Не хочу слышать подобных комментариев из уст сестры.

– Отчего же? Не ты ли неделю назад интересовался, в чьей постели я провела ночь? – парировала я.

– Ладно, ты права. – Густ предпочел сменить тему. – Уэст мне рассказал, что ты хандришь, – заметил он. Не спрашивая, а утверждая.

– Почему всегда все думают, что я хандрю?

– Потому что так и есть, Эмми, – невозмутимо заметил он.

– Кто бы говорил, – усмехнулась я.

И все же брат был прав. Я хандрила. Мне легче замкнуться в себе, чем занять ум чем-то другим. Так сказать, пойти по пути наименьшего сопротивления – по крайней мере, на какое-то время.

– Да, я провела много времени в хижине, – согласилась я. – Потихоньку обустраиваюсь. Слишком резкая перемена.

– Так ты решила вновь жить здесь? Не просто взяла перерыв, как сказала по телефону?

– Ну фактически это перерыв, – упорствовала я. – Хотя да. Наверное, я все же поживу здесь. По крайней мере, какое-то время.

Я решила это еще до разговора с братом по телефону, но ему вовсе не за чем об этом знать.