– Всё в порядке! Я прекрасно себя чувствую! – объявил он. – Вы все знаете Ральфа, – Феликс указал на вновь прибывшего гостя. Ральф вымученно улыбнулся и посмотрел на перекошенные лица гостей. Он наклонился и поздоровался с каждым лично:
– Добрый вечер, Нэл. Люси. Дон. Дана.
– Диана, – холодно поправила Диана.
Очередь дошла до Джино. Этого жителя Добротауна Ральф частенько во время игры швырял через весь экран.
– Славный Джино, – Ральф дружелюбно кивнул.
– Что он здесь делает? – с досадой спросил Джино.
– Зашёл отведать кусочек торта, – просто ответил Феликс.
Ральф пожал плечами. Все взгляды были устремлены на него, лица гостей выражали неодобрение.
– Ну, вообще-то я один из главных персонажей этой игры, если уж на то пошло. – Он наклонился к Джино: – Джино, а ты что здесь делаешь?
– Торт! – нашёлся Феликс. Он заметно нервничал.
Соседка Мэри вкатила в гостиную столик на колёсиках, на котором стоял невероятный по красоте праздничный торт в виде дома жителей Добротауна.
Глава 5
Торт по случаю годовщины и вправду был впечатляющий: высокий, покрытый глазурью, с карамельными окнами и даже с фейерверком из сахарных нитей над крышей. Так же, как и реальный фейерверк, нити складывались в надпись: «Мы тебя любим, Феликс!»
– Мэри, у меня нет слов! – восхитился Феликс. – Ты превзошла себя!
Жители Добротауна столпились вокруг бисквитного чуда.
– А какая помадка! – нахваливал Рой.
– Смотрите! Это мы все на крыше, – показал Джино.
– Какие чу́дные! – раздавалось из толпы.
Все жители Добротауна растрогались. Мэри принимала заслуженные комплименты с улыбкой. В этот вечер она нарядилась в элегантный фиолетовый костюм. Не скрывая гордости, она подробно описывала своё творение:
– Все квартиры – это кусочки с разными вкусами. Каждому соседу по его предпочтениям. У тебя, Норвуд, «Красный бархат».
– Виновен! – Сосед Норвуд засмеялся.
– Лимон для Люси. Ром для Джино. А для Феликса…
– Ваниль! – хором угадали жители Добротауна.
Ральф стоял позади толпы и не сводил глаз с торта. Сладкая фигурка Феликса стояла на крыше, улыбалась и тянула ручки к медали. А внизу, на земле рядом с домом в луже сидел страшный и грязный маленький Ральф.
– А вот эта грязь из лужи, где я сижу, – она из чего? – спросил Ральф.
– Это шоколад, – ответила Мэри.
– Не люблю шоколад, – признался Ральф.
– Я не знала, – отозвалась Мэри.
Ральф кивнул на своего крошку-двойника:
– И ещё уточненьице. Сам не люблю придирки, но приглядитесь: разве он и правда похож на меня? – Он наклонился и приставил своё лицо поближе к фигурке в луже для сравнения.
– Да, – просто ответила Мэри.
– Художественная интерпретация, – пришёл на помощь Феликс.
– В моей интерпретации этот малыш был бы рад праздновать со всеми на крыше. – Громила Ральф протянул руку к маленькому Ральфу. К всеобщему ужасу, он вытащил фигурку из торта и воткнул её на крышу, смазав глазурь, ювелирно нанесённую умелыми руками Мэри.
– Нет-нет-нет! – быстро заговорил Джино. – Для тебя там нет места.
Щелчком он сбил фигурку Ральфа с крыши обратно в грязь, ещё больше испортив глазурь на торте.
– Ага, а если так? – Тут Ральф цепко схватил миниатюрного Феликса и переместил его с крыши вниз, в лужу грязи. – Вот и место появилось. Так-то намного лучше.
Жители Добротауна потеряли дар речи от его наглости.
– Давайте просто угощаться тортом, – предложил Феликс, не находя себе места.
– Минуточку, – не успокаивался Джино. – Феликс должен быть на крыше, там все его приветствуют и вручают ему медаль.
Ральф снова потянулся пальцами к торту и на этот раз оторвал от него маленькую медаль, сломав при этом фейерверк из сахарных нитей.