Повсюду трудились люди. Некоторые работали с дорожно-строительной техникой, готовя объездные дороги; кто-то копал, проводил взрывные работы и сваривал конструкции после того, как было предварительно очищено железнодорожное полотно.

Самым печальным занятием стал вынос жертв налета с территории завода. Бомбежка началась, когда большинство людей спали. Многие, видимо, пытались бежать, но были настигнуты снарядами во время побега. Ворота сетчатого забора, хотя и открытые, оказались недостижимыми для многих. Те, кто пытался перелезть через забор, погибли. То тут, то там в заборе виднелись дыры от снарядов.

Было еще слишком рано говорить о точном числе погибших, но, по предварительным оценкам, погибло примерно пятьсот человек. Люди с носилками курсировали между обломками и ожидающими грузовиками с брезентовыми крышами, в которые трупы грузились, как мешки с мукой. По чьему-то приказу трупы грузили вперед ногами, отчего взору представлялся отвратительный вид взъерошенных волос и свисающих рук. Мы медленно прошли между воронками и вышли на неповрежденную часть полотна.

На станции Зайдлунг я оставил своего напарника и быстро направился к своему жилищу. Меня испугали произошедшие изменения. Приятные и уютные на вид, укрытые зеленью домики Зайдлунга отсутствовали. Ущерб от взрывов был повсюду, начиная с полностью разрушенных зданий и заканчивая выбитыми стеклами. Было очевидно, что во время налета сбросили большое количество фугасных бомб. По некоторым признакам можно было определить, что во время налета применяли и зажигательные бомбы.

Тем не менее территория завода повреждена не была. Разрушения имелись только в северо-западном квартале. Одноэтажное здание было частично разрушено, а вокруг него валялся мусор, наспех спасенные детские кроватки, шкафы и другая мебель. «Строение Вюртемберг» казалось безлюдным. Я позвонил Хартмуту и с облегчением узнал, что с ним все в порядке.

Моя комната была в том же состоянии, в каком я оставил ее несколько дней назад. Вот только мой сосед по комнате, по-видимому, съехал, ибо его вещи отсутствовали. Будучи слишком уставшим, чтобы размышлять об этом, я растянулся на кровати. Меня заставил подняться шум за стеной, и я вышел в коридор. Я встретил одного из соседей, который собирался уходить.

– Я только что из командировки! – воскликнул я. – Я видел часть разрушений. Где все?

– Ты пропустил грандиозное шоу, но тебе повезло! – Он пожал плечами. – Я честно не знаю, где все. Мне кажется, майор Хайгель из VKN пытается обосноваться в Цинновице. Они реквизировали несколько небольших гостиниц для различных рот. Сегодня утром я виделся со старшиной. Он предложил мне присоединиться к ним сегодня вечером. К сожалению, у меня другие планы. Я надеюсь, что бомба разнесет этот идиотский VKN вдребезги. – Он поднял свой ранец. – Извини, я тороплюсь на поезд. Она не простит мне, если я опоздаю. До встречи, Дитер.

Он ушел. После краткого и громкого топота сапог на лестнице послышался стук закрывающейся двери, а затем наступила тишина.

Из-за голода мне не удалось бы уснуть, поэтому я отправился в столовую. Кухня работала не в полную мощь, но еда была превосходной. Нескольким посетителям предоставлялся большой выбор блюд. Вернувшись в казарму примерно через два часа, я встретил в коридоре еще двух солдат из своей роты. Они только что вернулись из жилого сектора. Их рассказы повергли меня в уныние.

В ту ночь из-за сильной усталости я спал как убитый. На следующее утро я отправился на «Завод-Север». Система громкоговорящей связи работала с припаркованного рядом со штабом грузовика. Я заметил у микрофона молодого блондина, коим оказался Вернер фон Браун. Я остановился, чтобы посмотреть и послушать, ибо видел его впервые. Объявления шли непрерывно, он произносил их отчетливо, решительно и иногда сопровождал юмористическим замечанием. Он сообщал о том, где располагается новая контора господина Тессмана, о том, что магазин Формана Беккера не пострадал, поэтому работает, здание технико-экономического департамента полностью уничтожено, а те, кто там работал, должны связаться с господином Шефером по добавочному номеру 355, господин Вейднер и господин Геллер должны немедленно доложиться доктору фон Брауну и т. д.