После этих слов я более-менее понял, что происходит. Деревня небольшая, слухи, наверное, быстро расходятся. Вот и решила Марина, видимо, проверить, что это за странный новый смотритель. Что ж, теперь понятно.

– Да, я. Ладно, ты тут давай рассматривай свою белку, а мне надо обход делать. – после чего, отвесив церемониальный поклон, я обогнул её и направился к путям. Через пару десятков шагов я обернулся и увидел, что она продолжает с любопытством наблюдать за мной. – Ты только это, на рельсы лезть не вздумай, окей? А то жалко будет такую красоту-то… по шпалам собирать.

Она вздрогнула и широко распахнула глаза.

– Ты чего такое говоришь-то, а? Дурак! Я тут, между прочим, давно хожу и не хуже тебя всё знаю. Понял?

– Ну ладно – ладно… – примирительно улыбаясь, сказал я, после чего повернулся и пошёл прочь, довольный произведённым эффектом. А то пришла тут, деловая такая. Свалилась как снег на голову.

Но когда я обернулся, Марины больше не было. Не было и белки – или, по крайней мере, мне она показываться не торопилась. Я, честно признаться, расстроился – в череде рабочих дней я как-то и не задумывался о том, что успел соскучиться по людям, по звукам человеческого голоса. Это было хорошим знаком.

Хотя… может, мне хотелось услышать именно этот голос?

Ближайшие два дня прошли в обычных делах и заботах… Но этот жёлтый пуховик, карие глаза и насмешливый голосок не выходили у меня из головы. Я как —то даже не мог сформулировать, что такого меня зацепило и почему… но почему-то был уверен, что она обязательно появится ещё. И чутьё не подвело меня.

Она появилась так же внезапно, как и в прошлый раз. Даже круче – я отбивал пешней намерзший на стрелке за ночь снег, как вдруг сзади, совсем рядом, раздался знакомый голосок.

– Помощь не нужна?

Я вздрогнул от неожиданности и чуть не съездил приваренным к лому топором себе по валенку, после чего повернулся и увидел тот самый жёлтый пуховик. Она была похожа на огромного веселого цыпленка, невесть откуда свалившегося в эти занесённые снегом величественные холмы.

– Чуть не напугала… – постарался нахмуриться я. – И какая тут от тебя помощь, милая? Да ты вмиг умаешься ломом махать, а больше работы никакой нет.

Она ехидно прищурилась.

– Ну куда там! У нас тут женщины знаешь, какие есть? Покруче ваших столичных дохляков будут. Сами и воду носят, и дрова…

…и в горящую избу вбегут, и коня на бегу остановят. – не сдержав улыбки, закончил я за неё фразу. – Да в курсе я. Что ещё?

– Умный очень, да? – она продолжала рассматривать меня в упор, взгляд её так и полыхал огоньками.

– Да вроде не дурак – я с любопытством ждал, чем же закончится эта трогательная перепалка. Она, видимо, тоже решила не спешить, уперла руки в бока и продолжала светиться передо мной ярким жёлтым пятном, готовым поспорить с самим солнцем.

– Ладно – я не стал дожидаться её следующей реплики. – Мне работать надо. А ты давай иди белок рассматривай, ну или зачем ты там пришла.

– А я не за белками! – последовала мгновенная реакция. – Я, может, насчёт чая передумала?

Я усмехнулся в успевшую изрядно отрасти с момента приезда сюда бороду.

– Ну подожди тогда немного – и я снова принялся откалывать ледяные наросты. Она молча ждала рядом – и я, надо признать, управился довольно быстро. Я тоже хотел попить чай со своей новой гостьей, чего уж там лукавить.

Мы прекрасно попили чай, поболтали, потом сходили проверили нашу белку, и с тех пор Марина стала появляться у меня в гостях регулярно.

Мы подружились. Дружба эта была странной, но назвать это как-то иначе у меня, хоть убей, не получалось. Она заглядывала ко мне раз или два в неделю – сначала за обледеневшим окошком появлялось размытое жёлтое пятно, а через несколько секунд раздавался тихий стук в дверь – два удара и еще два, как кукушка. Я громко, что есть мочи, орал «открыто!», пытаясь проткнуть звуком толстые бревенчатые стены, и она появлялась на пороге моего жилища, окутанная морозом и клубами холодного воздуха, жадно врывавшегося в натопленный бревенчатый сруб. Мы пили чай, бродили по лесу в свободные от дежурства часы, разговаривали. Я был рад появлению в моей жизни такого приятеля и очень дорожил нашим общением. Мы говорили о разном – и я потихоньку узнавал много нового о месте, в котором мне теперь приходилось жить.