– Вот купила себе обувку в деревне, – улыбнулась она.

Я попросила рассмотреть лапти поближе. Осторожно взяла их в руки и удивилась искусному плетению, уловила слабый запах бересты, и меня вдруг охватило непреодолимое желание получить точно такие же. «И Оле, – пронеслось у меня в голове. – Разве можно придумать лучший подарок ко дню её рождения?»

Расспросив женщину во всех подробностях, где можно достать такое чудо, я узнала, что в деревне их плетёт на заказ некая бабушка Прасковья, которая живёт в доме возле колодца.

Более точную информацию женщина дать не могла.

– Да в деревне её все знают, – пояснила она.

Я еле дождалась окончания обеда, выпросила у мамы денег и бегом бросилась в деревню искать бабушку Прасковью.

На пыльной деревенской улице не видно ни души. Стояла тишина. Только слышалось кудахтанье кур и пение петухов. Я шла, выискивая взглядом колодец, как вдруг прямо передо мной будто из-под земли выросла толпа тех самых подростков, устраивающих дебоши на турбазе. Впереди с наглым видом стоял их рыжий предводитель. Как же я пожалела, что не взяла с собой маму!

Хотя на улице стоял день, вступиться за меня было некому. Неужели наступил мой последний час, и сейчас меня пристукнут и сбросят в озеро? Может, попробовать убежать? Пока я обдумывала, что предпринять, рыжеволосый громко сплюнул и заговорил:

– И чего это тут городские шляются по нашей территории? Значит, вам сюда можно, а нам к вам нет?

Я попыталась скрыть свой страх и как можно спокойней спросила:

– А что, нельзя? Я по делу.

– Ха, – заржал мальчишка, – и какие же у нас тут дела?

– Мне нужна бабушка Прасковья, хочу заказать у неё лапти для себя и подруги, я видела сейчас у женщины в столовой, такие красивые, – пустилась я в сбивчивые объяснения, стараясь выиграть время и улучить момент для бегства. – Лапти мне очень нужны, правда, – продолжала я и на всякий случай добавила: – Только вот я не знаю, где она живёт, и заблудилась. Не покажешь дорогу, а?

Мальчишки переглянулись.

– Очень нужны, – передразнил меня рыжий, с подозрением смотря мне в лицо.

– Да, очень, – подтвердила я, – и представь, как подруга обрадуется! Так покажешь? – повторила я свою просьбу.

Он молчал, всё ещё сверля меня своими подозрительными глазами.

– Ладно, пошли, – просто сказал он наконец. – Здесь недалеко.

– Ой, спасибо, – обрадовалась я.

– Бабушка Прасковья родственницей нам приходится, такие лапти, как она, больше никто не плетёт, – объяснил мальчишка с гордостью в голосе.

Вскоре мы прошли небольшой колодец и остановились возле деревянного дома с красивой резьбой на окнах. Вся свита тоже остановилась.

Мальчишка толкнул дверь и крикнул:

– Бабушка Прасковья, тут к тебе пришли!

Послышалось шарканье, и навстречу вышла такая дряхлая старушка, каких я никогда ещё не видала. Она была вся сгорбленная, со сморщенным лицом, на ногах у неё, несмотря на царившую на улице жару, были валенки. Бабушка была в тёплой кофте, а на голове красовался белый платок, закрывавший чуть не половину лица.