Перед каждым уроком нам раздавали небольшие дощечки в рамках и мелки, и мы писали на них буквы, затем стирали и вновь писали, повторяя их вслед за учителями. На каждой такой дощечке было написано имя той или иной воспитанницы. Таким образом, у каждой девочки была своя дощечка.

Я слышала, в светских школах, в одной из которых обучалась моя подруга Анита, ученики писали перьями с помощью чернил на бумаге в тетрадях. Однако мел и дощечки мне показались намного удобнее, потому что в любое время без последствий для себя ты мог исправлять свои ошибки.

Два раза в неделю по четвергам и вторникам почтенная г-жа Айшварама читала нам Священные Писания, в том числе: «Махабхарату», «Рамайану», «Бхагавад-гиту», «Шримад» и многочисленные Пураны. Мы заучивали целые главы из этих произведений и узнавали многое о жизни героев Древней Индии.

К тому же г-жа Айшварама обучала нас различным обрядам и церемониям, которые мы проводили в определённые праздничные дни в соответствии с Ведами. В такие дни я погружалась в гущу торжества, я становилась его соучастницей и чувствовала, что от меня зависит, будут ли удовлетворены боги или нет. Бабушка Ведавари говорила, когда боги разгневаны, жизнь человека превращается в ад, потому что всё валится из его рук.

Каждую субботу г-жа Нанти из Каттака показывала нам, как нужно вышивать цветными нитями и бисером, как вести себя среди гостей и как готовить ронголи.

Я с замиранием сердца представляла себе, как однажды я научусь рисовать альпону, возьму в руки «Чарупатх», «Лилавати», а также буду аккуратно наносить на лоб тилак, как это делала Шивани. Правда, курсы арифметики и «Аюрведы» начинались лишь через год после обучения начальным навыкам.

Няня Амина была неправа. Она считала, что из Шачидеви выйдет скверная ученица. Однако вопреки мнению няни Амины всё неизвестное притягивало меня, манило, словно магнит. Я хотела постичь многое и стать уважаемой дочерью своих почтенных родителей. До сих пор я даже не подозревала о существовании внутри себя столь сильной тяги к знаниям, будто тяга эта, как драгоценный алмаз, была закопана глубоко-глубоко в моём сердце.

И что самое удивительное – в ашраме обучали древнему искусству танца. О, моя младшая сестрёнка Лакшми будет очень довольна, когда узнает об этом, ибо через два года ей предстоит тоже обучение в ашраме рани Шанти.

Как-то раз, гуляя в саду вместе с Анджаной, я услышала звуки эсраджа и саранги.

– О, что это? – спросила я, всё ещё уверенная в том, что это сам Камадева спускается с небес на землю, чтобы очаровать нас своим присутствием и необыкновенной красотой, пленяющей слабые сердца людей.

Анджана приложила пальцы к губам.

– Тсс-сс! Тише!

Мы острожно на цыпочках прокрались под окнами. Там, в большой зале нарядно одетые девочки под руководством г-жи Манджори танцевали. Госпожа Манджори хлопала в ладоши, и от этого музыка становилась ещё насыщеннее.

– Анджана, они танцуют, – прошептала я.

– Это – школа танцев.

– Школа танцев? Значит, нас тоже будут учить танцам?

Анджана кивнула.

– Но в нашем доме считается, что танцы – это низкое занятие.

– Это – ритуальные танцы. Г-жа Манджори говорит, что боги любят танцы.

Я ещё раз посмотрела на девочек-танцовщиц. Их движения казались такими тонкими, красивыми и грациозными, что я невольно залюбовалась.

О, значит, Шивани тоже умеет танцевать. Правда, она никогда об этом не говорила.

– Этот танец называется «Приветствие Солнцу», – сказала Анджана.

Я помню, как на одном из своих уроков рани Шанти рассказывала о временах года. Она называла месяц, а мы записывали его мелками на наших дощечках.