Конечно, правильнее было бы выбросить «перо»… Сошник так и учил, но…

Во-первых, его «пальчики» уже хранятся в милицейской картотеке. Оставлять нож на месте нельзя. А если начнешь вытирать, все равно один отпечаток где-нибудь оставишь. А во-вторых, Джорджу вдруг стало жалко ножа. Пожалел. Ну, пожадничал, чего уж там. Пожадничал.

Он сложил лезвие и сунул нож обратно в чехол для мобильного. Бросился к байку, завел и, стараясь не суетиться, выехал на трассу.

Теперь и речи не могло быть о том, чтобы ехать дальше на юг. Надо срочно искать поворот на второстепенную дорогу.

Джордж доехал до следующего поворота. «Данки» – было написано на указателе. Когда-то он здесь ездил. Через пару сотен метров дорога разделялась. Налево она вела в Приокский заповедник, а направо – в Серпухов.

Джордж направился в Серпухов. Подальше от трассы. На трассе его может догнать Виталик и раздавить колесами своего КамАЗа. Так и будет, как пить дать. Дальнобойщики – народ нервный.

В городе он сможет ехать быстрее КамАЗа, а потом уйдет на какую-нибудь боковую дорогу, где поменьше постов ГИБДД.

Полчаса. Самое большее – полчаса. Вот все, чем он располагает. Потом всем постам будет дана ориентировка на одинокого байкера, подрезавшего «камазиста». За эти полчаса он должен проехать Серпухов насквозь, у Калиновых Выселок, перед танком, стоящим на постаменте, уйти налево и давать форсу от деревни к деревне, пока не попадет на трассу Таруса – Калуга. Там-то уж точно никакой засады не будет. А если будет – он свернет на грунтовку или даже в лес. «Не возьмут!» – думал Джордж.

В Бебелево, немного не доезжая Калуги, у него есть знакомая девчонка. Там он затаится до поры. И будет сидеть тихо, как мышка. Пока не уяснит ситуацию. Пока не поймет, пронесло или светит ему новый срок. А то, что этот срок будет немаленьким, Джордж не сомневался.

Поэтому, едва выехав из Серпухова, он пришпорил байк и, с трудом удерживая его на разбитом шоссе, полетел к трассе Таруса – Калуга.

Надо бежать. Но не этим ли он занимался последние четыре года? Тоже все время бежал. Правда, он все время бежал куда-то. А сейчас – приходится откуда. Но, если разобраться, разница невелика.

Он вспоминал, есть ли по пути заправка. Бензина оставалось меньше чем полбака.

«Заправлюсь в Сугонове. Там, где кольцевое движение. Налево – Ферзиково, направо – Сугоново, прямо – Калуга. Заправлюсь и снова поеду в сторону Калуги».

Он убегал.

Десять часов сорок девять минут. Поселок Ферзиково.

– Пришел в себя, – лениво сказал Микола.

– Хм? – Костюченко задумался. Что делать с Липатычем? Не шить же ему нападение на должностное лицо, находящееся при исполнении. Нет, формально-то, конечно, так оно и полагалось, но… Ферзиково – поселок небольшой, а Липатыч – свой парень.

Правда, он чуть не въехал на «газели» прямо в отдел. Еще бы немного, и точно въехал. Хорошо, что она заглохла на ступеньках. Две сломанные липки… На это тоже можно закрыть глаза. На это НУЖНО закрыть глаза.

«Газель» Микола уже отогнал во двор отдела и запер ворота. Из начальства вроде никто не видел. Авось пронесет. А с Андрюхи за это – магарыч. Хотя… Скучно с ним. Завязал мужик. Закодировался. Ладно, с Кумом разопьют. Была бы бутылка, а уж с кем выпить…

– Что с ним дальше-то делать?

– А? – Костюченко отвлекся от приятных мыслей. – Что делать?

– Ну да. Оформлять же надо.

– Слушай, может, вызовем ему врача? Ну там, солнечный удар и все такое. А? Надо отмазать мужика. Вон, у него вся морда в крови.

– Давай, – безучастно согласился Микола.

Ему-то что? Они с Кумом – прапорщиком Кумариным – «дети подземелья». Охраняют периметр ИВС, расположенного в подвале. Летом – душно, зимой – холодно. В общем, та еще работенка. А ему никак «старшину» не дают. Все так в сержантах и ходит. И это несмотря на медальку, заработанную в Чечне. Какой с нее прок? Отчизна чеканит их тоннами – на молодых задницах таких вот Микол, а потом вешает им же на грудь. А ему бы лучше – «старшину». А еще лучше – две прапорские звезды на погоны. Денег больше.