В детстве Лоре пришлось научиться ограждать себя от изменчивой и критичной матери. Одно мгновение они хорошо проводили время вместе, а в следующее мать уже нападала на Лору за то, что она никогда не убирает свою комнату или ужасно выглядит с такой челкой. Когда Лора стала подростком, резкие изменения в ее гормональной системе и химия тела уже не позволяли сдерживать боль и гнев. Когда мать ругала ее за манеру одеваться, за неуклюжесть, дружбу с неудачниками, за глупость и неспособность окончить хороший колледж, Лора начинала кричать в ответ. Она хамила матери и ночевала у друзей, чтобы только не слышать постоянных упреков, что «она все делает не так». Когда она все же оказывалась дома, и они спорили, Лора поражалась силе своего гнева. Ей казалось, что внутри нее сидит демон, который, представься ему такая возможность, может и убить. К тому времени, когда она стала жить самостоятельно, вспышки ярости стали для нее привычными.

На первых сеансах терапии Лора призналась, что в большинстве отношений она чувствовала себя легкоранимой и занимала оборонительную позицию – будь то отношения с друзьями, с семьей, на работе. Все всегда было драматично. Если ей казалось, что кто-то к ней критично относится, она избегала этих людей или обрушивалась на них с гневом, и отношения на этом заканчивались. Когда ее вызвала к себе начальница и задала острые вопросы о напряженности в отношениях между ней и другой медсестрой, Лора стала защищаться с явной враждебностью. Когда начальница предложила ей успокоиться, чтобы они могли нормально поговорить, Лора заявила, что увольняется, и ушла.

В какой бы ситуации она ни оказывалась, когда возникало ощущение, что она недостаточно хороша, Лору уносило в детство, где ей не оставалось ничего другого, кроме как защищать себя. Любой из нас, если ткнуть в больную точку неуверенности, легко скатится в состояние полного транса неполноценности. В такие моменты кажется: у нас нет выбора, что чувствовать, думать, говорить или делать. Скорее мы «действуем автоматически», реагируем самым привычным образом, чтобы защититься, скрыть нашу рану.

Как в случае с любыми зависимостями, те модели поведения, которые мы используем для защиты от боли, лишь усиливают наше страдание. Наши стратегии бегства не только укрепляют ощущение, что с нами что-то не так, они также не позволяют нам уделить внимание тем аспектам нашего «я», которые, если мы хотим исцелиться, требуют этого больше всего. Как проницательно заметил Карл Юнг, те аспекты нашей психики, с которыми мы не сталкиваемся и которые не ощущаем, и есть источник всех неврозов и страданий. Вспышки гнева Лоры не только маскировали ее боль и стыд, но усиливали их действие, когда она теряла над собой контроль. Это был порочный круг: чем более виноватой она себя чувствовала, тем сильнее она нападала на других, чтобы защититься и спрятать стыд. Когда мы встречаемся со своим страхом и стыдом и переживаем их, вместо того чтобы привычно избегать, мы начинаем выходить из транса неполноценности. Мы становимся свободными и можем реагировать на обстоятельства так, чтобы испытывать при этом подлинное спокойствие и счастье.

Сиддхартха Гаутама, будущий Будда, был сыном богатого раджи, который правил прекрасным княжеством у подножья Гималаев. Перед рождением принца советники короля предсказали, что он или отречется от мирской жизни и станет святым, или же он станет великим правителем. Отец Сиддхартхи очень хотел, чтобы сын последовал по его стопам. Он знал, что осознание страданий мира направит его сына на поиск духовного пути, и поэтому окружил его красотой, богатством и наполнил жизнь сына непрерывными развлечениями. О принце заботились только добрые и красивые люди.