– Видимо, в гараже, – предположил Николай.

– Нет, в гараже изотопов точно нет. Их бы уже нашли, и комитетскому майору меня и Оксану незачем было бы пытать.

– Что же он инженера не пытает?

– Думаю, что инженер скончался. Или без сознания.

– Получается, что где-то в городе болтается без присмотра источник смертельного излучения?

– Да, и мне это очень не нравится.

– А кому это может нравиться? – проворчал Николай.

– Ребята, – забеспокоилась Оксана, – вы же не собираетесь источник искать?

– Почему бы нет? – пожал плечами Андрей. – Мы же не с бандой цеховиков будем воевать^>5. Только установим место и вызовем специалистов химзащиты, сами даже близко не подойдем. Никакой опасности.

– Все равно я против, – не сдавалась Оксана, – пусть комитетские ищут.

– Как же, – усмехнулся Андрей, – найдут они! Ты же видела майора, он только врагов народа искать умеет.

– Это точно, – подтвердил Николай, радостно потирая руки. – С чего начнем поиски?

Расследования своего друга Коля любил и всегда принимал в них самое активное участие.

Оксана знала, что спорить бесполезно. Характер Андрея она изучила давно и теперь безнадежно махнула рукой. Временами Андрей напоминал ей Павку Корчагина, героя романа Николая Островского «Как закалялась сталь». Такой же упрямый и бескомпромиссный, чувствующий себя ответственным за все, что происходит вокруг.

– Надо узнать, какие были изотопы, – задумчиво произнес Андрей.

– И что это нам даст? – спросил Коля.

– Узнаем какие – поговорю с Сашей Минцем, бывшим одноклассником, для чего такие могут применяться. Это сузит круг поисков. Саша физик-ядерщик по образованию, – пояснил Андрей.

– Надо было тебе у майора спросить.

– Шутишь, Коля, – улыбнулся Сергеев. – Тогда бы он меня сразу арестовал. На всякий случай.

– Слушай, старик, – оживился Неодинокий. – Если инженер изотопы из НИИ «Химприбор» вынес, там наверняка уже хватились и знают, какие именно пропали.

– Должен же у них быть учет, – согласился Андрей. – Только нам это как поможет?

Николай отвел глаза и порозовел.

– Есть у меня приятель в «Химприборе». Давно просится пластинки послушать. Приглашу в выходные.

Андрей хлопнул друга по плечу.

– Отличная мысль. Обязательно пригласи… приятеля, – сказал он, делая акцент на последнем слове.

14 мая 1980 года, город С.

«Идут по улице два еврея. Один тяжело вздыхает. Второй спрашивает:

– В чем дело, Абрам?

– Ой, вот я сейчас иду на работу, а к моей Саре может прийти Зяма и переночевать!

– Что вы, Абрам! Сейчас же день, он не сможет переночевать!

– Ой, вы не знаете Зяму – такой может и днем переночевать!»

Сидящая в обшарпанном кресле очкастая практикантка в коротком халатике радостно хихикала, зажав ладони между костлявыми коленками.

Сосед Андрея по кабинету и старший товарищ, кандидат медицинских наук Белорецкий угощал подопечную чаем с пряниками и одесскими анекдотами. Виталий Исаакович Белорецкий был ветераном скорой помощи и уже много лет руководил кардиологическими бригадами, совмещая заведование с дежурствами. Белорецкий выписывал научные журналы, внимательно следил за специальной литературой и постоянно внедрял новые методы обследования и лечения. Невысокий, с неказистой, кряжистой фигурой и породистым длинным носом, Виталий Исаакович непонятным образом умудрялся очаровывать молодых врачей-интернов женского пола, проходящих на «Скорой» практику. В редкую смену в бригаде Белорецкого не было очередной практикантки, преданно смотревшей наставнику в глаза и старательно фиксирующей в школьной тетрадке премудрости постановки диагноза. Как правило, это были худые и нескладные очкастые создания в коротких халатиках, совсем не во вкусе Андрея. Но как известно, на вкус и цвет…