– В сумочке презервативы, – выдохнула дамочка. – Так нужно. Нам обоим будет спокойно.

Достав пачку контрацептивов, разорвал зубами фольгу и натянул резинку по всей длине.

Грубо впился в белые ягодицы и без прелюдий вошел в податливое тело шлюшки. Девчонка взвизгнула.

Я тупо вдалбливал ее в спинку кровати, за которую она крепко вцепилась, испытывая лишь первобытное желание.

Та извивалась и умоляла быть нежнее, но мне было плевать на нее. Я рулил. Она лишь вещь. Это все, о чем я должен был знать. Перевернув лицом, уложил на кровать и прижал к матрасу.

Длинные ноги обвились вокруг моей талии. Я снова входил в нее, причиняя боль. Но сам получал какое-то дикое удовольствие.

Девушка долго пыталась отдышаться, но не сдалась.

Я лег на кровать, закинув руки за голову. Никаких чувств. Жажду утолил и достаточно.

Стащив презерватив, Алла накрыла ртом растущий орган и ловко работала пухлыми губами. Теперь я понял, почему проституток не целуют. Схватив за волосы, терзал ее ротик мощными толчками. Глубже и глубже.

Перед глазами плыло. Вцепился в нее ладонями.

– Синяки останутся, – ныла девушка.

– Ты же кричала, что способна на многое, – ухмыльнулся, вновь врываясь в теплый рот. – Продолжай, Инга.

Девушка резко отстранилась и обиженно надула губы.

– Я Алла.

– Пофиг! Свободна!

Девчонка схватила шмотки и пулей выскочила из комнаты. Я прикрылся простыней, пытаясь уснуть.

– Поляк, ты че ей сделал? – в дверях появилась знакомая бритая голова Дыбина. – Алка впервые ревет после смены! – заржал парень.

– Не умрет, – я встал с кровати в поисках трусов.

Не обращая внимания на друга, неспешно надел джинсы и туфли. Рубашку дамочка испортила. Повсюду валялись пуговицы.

– Куда собрался? – Дыбин улыбнулся и указал на мою спину. – Вот за это Алке б рыло начистить. Она тебя пометила.

Я взглянул на спину в зеркало и побледнел. От царапин шмары на ней не осталось живого места. И что я скажу Инге?

Голова гудела от выпитого и сильно напрягали царапины на спине. Накинув рубашку, которая почему-то изрядно помялась, валяясь на полу, я вышел в зал к парням.

Их девочки уже покинули сауну. Мы остались втроем, как раньше.

– Опохмел? – поиграл бровями Андрюха, открывая мини бар. – Вот чем мне нравится это местечко. Все продумано до мелочей. И попариться, и потрахаться, и пожрать, и бухнуть слегонца!

– Слегонца? – поморщился я, но выдрал из руки друга запотевшую бутылочку какого-то заграничного пива.

Я был сельским. Все, что довелось увидеть за этот день, было диковинным. Но еще понимал, что это теперь неотъемлемая часть моей новой жизни.

– Так с чего начнем? – проглотив залпом половину содержимого зеленой бутылки, вытер рот рукавом и сел на удобный диван у бильярдного стола.

– На работу мы добро получили, – резюмировал Рустам, закинув в рот фисташку. – Давайте обсудим. В группировках свои правила. В каждой разные. А у нас их пока нет, – он смешно повел рукой. – Че с Ингой делать будешь? – перевел разговор приятель.

– Первым делом самолеты, а потом бабы, – потянулся за пачкой сигарет и зажигалкой Zippo. – Зачем нужны бойцы?

– Не тупи. Не всегда все гладко проходит. Иногда придется подраться. Получить в челюсть или сломать ее кому-то, – Андрюха тихо засмеялся.

– Слушай, ты хоть иногда бываешь серьезным? – я откинулся на удобную спинку и прикрыл глаза.

Драться. С этим может быть проблема, и довольно масштабная. После Витька я панически боялся влезать в драки. Один неправильный удар и человек погибает.

– Спорим, знаю, что тебе покоя не дает? – Рустам плюхнулся рядом. – Андрюха. Тащи пиво. Вечеринка продолжается.