Нет, надо приблизить к себе кого-нибудь из верных и надежных людей. Из знатных? Нет, каждый из них велеречив и покорен, а в мыслях только и думает, как бы возвыситься над другими. А может быть, из простолюдинов? Так они веса не имеют…»

Увидев проходящего по двору старого истопника, тащившего охапку дров на кухню, она крикнула ему:

– Пришли ко мне ключницу.

Тот молча кивнул головой и поспешил исполнить приказание княгини.

Вскоре в Людную палату вошла запыхавшаяся Меланья.

– Звала, матушка? – спросила она.

– Отправили Праскену?

– Да, еще третьего дня. А обратно привезли двух молодых девчонок мне в помощь.

– А какова Малуша? Таровата ли? Исполнительна? Замечена ли в чем предрассудном?

– Чистая, непорочная душа. Светлая, добрая, – готова последним пожертвовать для других, – подумав, ответила ключница. – Хотела бы я иметь такую дщерь. А уж услужлива…

– Пришли ее ко мне, – распорядилась княгиня. – Будет у меня в услужении.

– Как прикажешь, матушка, – поклонилась Меланья. – Когда прислать?

– А вот как отобедаем, так пусть и приходит ко мне.

Ключница поклонилась и вышла. И уже в своем хозяйстве сказала Малуше:

– Княгиня распорядилась быть тебе при ней. Будь осторожна, девонька: у княгини нрав крутенек.

– Ой, что же будет-то? – испугалась та.

– Хитрить да ловчить ты не приучена. Так что все будет хорошо. Приблизила тебя княгиня, теперь и мной станешь распоряжаться.

– Как это? – недоуменно вскинулась Малуша.

– Ты же будешь ближе к княгине.

– Распоряжаться! – воскликнула девушка. – Я вас считаю навроде матушки. Родная-то погибла…

– Спасибо тебе, девочка, – растрогалась старушка. – И ты стала мне, как дочка. Своих-то детей мне не пришлось завести.

Женщины обнялись, смачивая слезами одежду друг друга. Наконец Меланья отстранилась и ласково проговорила:

– Что мы с тобой прощаемся, словно расстаемся навсегда? Чай станешь захаживать-то к старушке? Не забудешь?

– Да кто же от матери отказывается? – изумилась Малуша.

– Ну и ладно, ну и хорошо. Давай я тебе помогу причесаться, а то неловко появляться перед княгиней растрепой. Она ужасть как не любит беспорядок…

Когда обед и все приготовления были закончены, ключница погладила девушку по голове и слегка подтолкнула к выходу:

– Ну, иди, дочка. Храни тебя Бог!

Забот в услужении у княгини было немало: нужно было следить за одеждой, время от времени вытаскивать ее из сундуков и проветривать, стирать, прибирать постель ко сну и убирать после сна, причесывать хозяйку, выполнять разные поручения…

Малушу работой было не запугать. Поначалу от непривычки она уставала, но потом втянулась и спокойно вставала засветло, едва ли не с первыми петухами.

Время от времени она забегала к старой ключнице хоть не на долгое время, чтобы поддержать старушку или просто поболтать. И каждый раз Меланья угощала новоявленную дочку чем-нибудь вкусненьким.

В один из тихих, спокойных дней, когда не предвиделось никаких срочных дел, княгиня Ольга сидела в одной из комнат на первом этаже, негромко беседуя со священником Григорием. Малуша в дальнем уголке протирала скамьи и подоконники.

Неожиданно за окном послышался топот копыт по деревянному настилу подъемного моста, и стали слышны переговоры привратных стражников. Но, о чем они беседовали, было не разобрать. Вскоре разговор стих, и глухой конский топот раздался уже со стороны двора.

– Малуша, глянь, кого это принесло? – обратилась княгиня к девушке.

Малуша, ни слова не говоря, тут же выбежала из терема и почти сразу же вернулась обратно.

– Посыльный от князя Святослава, – возбужденно проговорила она.

– Зови его сюда, – распорядилась княгиня.