Заодно слух из истории израильско-арабских войн. Арабам танки поставлял СССР. В какой-то момент обнаружилось, что часто израильтяне на своих танках обнаруживают советские танки гораздо раньше, чем наоборот. А ведь приборы ночного видения были примерно одинаковые! Оказалось, у них мощность фар вчетверо больше, если я правильно помню цифру.

Не хочу сказать, что только Оже-спектрометр помогал расследовать причины брака. Например, был такой случай. На тестировании после центрифуги часть изготовленных микросхем не проявили вообще никакой жизни. Как будто их в корпусе вообще нет. Ну, бывает, какая-то ножка оторвётся, для того их и испытывают центрифугой, чтобы определить плохо приваренные контакты. Но чтобы все? Вскрывали в таких случаях (их было несколько) корпуса – и впрямь, пусто. Вместо микросхемы какой-то порошок… Этот брак без нас выловили. Дело было в том, что микросхемы перед привариванием ножек приклеивают к корпусу клеем. Для ускорения работы пузырёк с клеем не закрывали, но он на воздухе загустевает из-за испарения растворителя. Его время от времени нужно подливать. Ну вот, работница подливала его, подливала, и не заметила, как стала клеить практически чистым растворителем. Которого, тем не менее, хватало, чтобы приклеить и даже не отклеиться при приваривании ножек контактной сваркой и загерметизировать корпус. Но там, уже внутри, микросхема всё же отклеивалась и свободно перемещалась внутри корпуса, держась только на ножках. Для тестирования перед центрифугой этого хватало, а на центрифуге её разносило в пыль…

Ну а какие-то случаи брака, особенно появлявшиеся однократно, вообще не расследовались. Потому что – какой смысл? И таких, боюсь, было большинство.

В это же ОКБ поступил через четыре года работать мой брат Витя. Вообще-то он собирался в теоретический отдел другого института (единственный в Саратове), оттуда приезжали люди в универ и приглашали. Но на распределении оказалось, что нельзя так определённо выбрать место, даже нельзя в тот институт, а только в объединение института и завода на 8-й Дачной. И, конечно, попав в объединение, он обнаружил, что его отправляют мастером на тот завод. – Да что тебе не нравится? – удивлялись начальники. – Там спирта море разливанное, люди спиваются мгновенно, ты там через два года станешь начальником цеха. – Им не приходило в голову, что человек, стремившийся заниматься теорией полупроводниковой схемотехники, вовсе не хочет быть даже начальником цеха, и море разливанное спирта его тоже не привлекает. Он, кстати, ещё больший нелюбитель алкоголя, чем я. Оказалось, что задействовав всех знакомых среди начальства, нельзя изменить это распределение так, чтобы попасть в теоретический отдел. Оказалось возможным только изменить его более кардинально и перераспределиться в ОКБ завода ПУЛ…

Так вот, там Витя занимался именно микросхемами. И начальников характеризовал так. Они бывают типа «Акопян» и типа «Кулибин». Первый тип демонстрирует заказчику партию исправных микросхем, и потом с помощью ловкости рук подменяет её на партию бракованных, которые и вручает заказчику, с тем, чтобы теперь продемонстрировать исправные второй раз и отдать тоже. Начальник второго типа ухитрился понять, что именно Витя сделал с испытательным стендом, чтобы более тонко различать брак и выделить из него некую часть микросхем, ранее считавшихся браком, но на самом деле годных. Более того, он сумел объяснить рабочему, работавшему на стенде, что и как перенастроить, чтобы стенд выдавал ещё больший процент годных. Правда, теперь уже принимая за годные часть брака. А отвечать за это пришлось бы Вите, как человеку, придумавшему эту перенастройку стенда. В общем, в нравственном отношении научная работа – это одно, а производство – совсем другое. В конце концов он оттуда ушёл работать учителем физики и математики в школе. Правда, приходилось переходить из школы в школу, потому что его всё время брали на место учительницы, находящейся в декретном отпуске, а как только она рожала и немного выкармливала младенца, то возвращалась. Но, в конце концов, он нашёл школу, в которой работает уже много лет. Однако только после переезда в Москву.