– Я учту, – пообещала Рей, пригубив напиток. – Передать что-нибудь девочкам?

– Не стоит. Мы никогда не были очень близки, просто без свиты не положено.

– Ясно. Расскажите, пожалуйста, о вашем женихе и его семье. Кого нам ожидать увидеть?

– Семья Аарона, как ты наверняка знаешь, княжеская, но они еще и входят в третью линию наследования нашего трона. Это, конечно, далековато, но род возвышает. – Дайна прыснула. – Семья… Семья странная, но все ее члены добились признания в своей области. Аарон – воин, Седрик – средний сын – поговаривают, колдун, но официально он ученый и занимается исследованием ядовитых растений, есть еще младший – Георг, но я редко его видела. По воле случая он служит в инквизиции и редко мелькает на приемах. Он довольно нелюдимый, так что вероятность встретить его очень мала.

– А мать? – поинтересовалась Рей.

– Умерла, когда самому младшему было десять, то есть пятнадцать лет назад.

– А от чего? – заинтересовалась девушка. У нее появились опасения по поводу болезни женщины, которая могла родить колдуна. А если учесть, что отец семейства – человек без толики колдовской крови, то мать должна была быть очень сильной ведьмой, чтобы передать дар сыну.

– Не знаю. Их придворный лекарь не смог понять причину.

«Или ему просто приказали молчать», – как-то обреченно подумала Рей. До недавнего времени на Севере к ведьмам отношение было довольно теплое, если не сказать – обжигающее от огня, которым предпочитали уничтожать скверну. При этом по иронии судьбы сила аристократии всегда зиждилась именно на даре, хоть об этом не принято было распространяться. А значит, князь, отец Аарона, вполне мог жениться на ведьме, но признать род ее деятельности… Нет, на такое в то время пойти не могли. Но сын – колдун и сын – инквизитор – да, ведовское наследие налицо. И последнее очень не нравилось Рей. Будучи инквизитором, Георг может вычислить в ней дар, а зная симптомы лихорадки… нет, он знает только симптомы болезни, а вот выздоровления… Рей улыбнулась, успокоившись.

– Хорошо, – кивнула девушка, маленькими глоточками опустошая чашку. К пирожным она так и не притронулась, отдавая их полностью в распоряжение баронессы. Да и не любила Рей сладкого. Так, ела, если на то были причины, но не более.

– А ты? – вдруг спросила Дайна, выдергивая Рей из раздумий.

– Я? – не поняла девушка.

– Да, расскажи мне о себе.

– Боюсь, это не предусмотрено договором.

– Но мы же сейчас друзья? – насмешливо пожала плечами Дайна, но по тому напряжению, что сквозило в ее позе, девушка поняла, что ответ ее важен. И если она его не даст, то в дальнейшем могут появиться сложности с игрой.

– Сейчас меня зовут Рей. Мне двадцать три. Зануда. Терпеть не могу сладкое.

– Значит, это для меня? – рассмеялась баронесса.

– Да, – честно призналась девушка.

– Спасибо.

– Не за что. Должна же и у тебя быть маленькая радость, а то ввиду предстоящих событий и передохнуть некогда.

– И не говори.

По тому, как улыбалась Дайна, Рей облегченно констатировала, что опасный участок пройден. Что ж, могло быть и хуже. А имя… Имя ни для кого не секрет, ведь его просто не существует, как и ее самой.

Они спокойно выпили весь чайничек, каждая думая о своем. И только когда начало заходить солнце, Дайна ушла, оставив Рей одну. Заперев за ней дверь, девушка ушла в спальню, где на подоконнике сидела ее кукла.

– Мы одни, Франсуаза, – обратилась она к ней. И кукла ожила. Поднялась на своих маленьких ножках, оправила платье и требовательно протянула к Рей свои фарфоровые ручки. – Видела что-нибудь интересное?

– Только как Гелена уходила с каким-то юношей.