Да, у тебя есть импульсы голода и агрессии, но есть понимание, как правильно поступить в данном случае. У человека появляются внутренние силы. Формируется вертикаль, по которой ты можешь подняться над горизонталью (сон, еда, работа). Если человек живет только в горизонтали, им можно успешно манипулировать. Все поведенческие и психологические программы работают, когда человек не живет духовной жизнью. Поведение человека, живущего горизонталью (на животном уровне), предсказуемо. Его можно загнать в управляемое русло. Но при появлении духовной жизни уходит обусловленность, т. е. человек становится выше нее (монахиня Нина (Крыгина), являющаяся в то же время и кандидатом психологически наук, в своих лекциях рассказывала, что если человек начинает жить по вере, то преодолевается детерминированность; то есть обычно «работающие» психологические законы перестают быть фатальными).

Как можно предположить, в современном офисе сейчас идет работа по переключению человека с внутренних регуляторов на внешние. Идеология компании становится регулятором поведения человека. Индивид не совершает многих поступков не потому, что совесть обличает, а потому, что кругом – камеры. Компании стремятся своими идеями захватить глубокий уровень сознания человека (уровень, на котором содержатся аксиомы, убеждения, из которых мы исходим в своем мышлении и поведении). Чтобы противостоять захвату личности, человек должен носить в себе то, что Борис Ширяев выразил в образе Неугасимой лампады в своей книге, которая так и называется – «Неугасимая лампада». Неугасимая лампада – внутренний огонек, условно говоря, это совесть, внутренний регулятор, способный сверяться с Евангелием. Сердце человека должно пробудиться к духовной жизни. И тогда, даже если стены стеснят его, он может быть свободным в Боге.

Вот что, например, по данному поводу писал протоиерей Михаил Труханов, проведший в заключении многие годы во время гонения на веру: «…дух человеческий, хотя и в теле, но он не вяжется в кандалы, не сажается за решетку. И потому духом мы бываем свободны даже тогда, когда телом нас заключают, запирают в тюрьму. Человек и в тюрьме бывает свободен духом своим, свободен внутренне – именно как личность – когда он исполняет заповеди Божии, когда живет праведно». Тот же человек, который совершает грех и во грехе живет, оказывается внутренне порабощенным греху, «хотя он внешне (телом) живет на свободе».

В современных условиях человек ощущает потерю своего личного начала, становится производственной функцией. Как узник становился «живым трупом» в лагере, так и человек современный сливается с профессиональным навыком, который начал в себе воспитывать. Личная жизнь человека (в бытовом представлении) начинается после работы, но времени на нее остается совсем немного.

Для многих людей личное время – это время перед телевизором, причем информация из которого навязывается извне и не несет индивидуального характера. Такой человек на всех этапах своей жизни становится заложником внешней информации. Если личное ядро в нем не развивается, то постепенно происходит регрессия, утрата способности иметь личную точку зрения. Кстати, достаточно точно это явление описано в песнях группы Грот «Два процента», «Процент меня». Наша задача – жить (вкладывать ядро личности) во все точки жизненного процесса, а не только в «два процента» времени.

С точки зрения Экзюпери, не совсем верно делить жизнь на работу и досуг. Но его мысль нужно принимать с рассуждением. Нам, конечно, необходима некая отделенность от работы – отпуск, возможность прийти в себя. Но в отпуск мы должны войти всей полнотой своей личности. Нельзя трудиться как робот, а в отпуск уходить, стремясь забыть, кто ты есть. И на работе мы должны быть собой, и в отпуске – собой.