Но это была лишь кратковременная иллюзия.

В следующее мгновение вампир быстро схватил рыбака за запястья, больно вцепившись своими острыми когтями в кожу, что даже пошла кровь. Виссарион вскрикнул. Ему показалось, что когти монстра извиваются под кожей, словно черви. Вместе с вампиром его схватила сильная лихорадка. Температура тела скакнула, кажется, под тридцать девять и восемь. Рыбак затрясся. От болезни и пронзающего ужаса. Его не спас ни крест, ни чеснок. Это всё оказалось глупыми сказками – только сам вампир оказался правдой. Заболевшая тушка рыбака оказалась беспомощной куклой в руках древнего монстра. Вампир же вновь на мгновение замер.

А рыбаку на какое-то мимолётное мгновение показалось, что всё обойдётся. На какое-то жалкое, скоротечное мгновение.

Но тут же в шею Виссариона вцепились два клыка. Острая боль пронзила сначала шею, а затем, словно быстрораспространяющийся яд, молниеносно разнеслась по всему ослабевшему телу. Рыбак забился в конвульсиях. Он почувствовал запах скорой смерти. Во рту появился сильный привкус железа. В нос ударил запах горелых волос. Началась агония. Виссарион потерял сознание.

Но на этом мучения рыбака не закончились.

Сознание Виссариона захлестнул калейдоскоп фантасмагорических видений. Воспоминания, когда Виссарион мальчиком играл в футбол со своими друзьями в родном городе (который не Тотен), за мгновения сменялись видениями, будто он за кем-то подглядывает через окно (каким-то одиноким человеком, который собирался идти спать). Это не могло быть вспоминание! Или об этом эпизоде из своей жизни Виссарион просто забыл? Тут же рыбак увидел разговор с давно умершим родственником, и вот он уже летит над ночным Тотеном высоко в небе. Холодный ветер приятно обдувал тело и давал понять, что Виссарион совершенно без одежды. Крылья являлись продолжением больших рук, чей хлопот в ночи не был слышен. Но Виссарион ощущал себя не птицей – летучей мышью. Огромной человекоподобной летучей мышью! С острым зрением, позволяющим рассмотреть каждое движение городка. Слух улавливал каждый шёпот. Нюх также доносил абсолютно всё: от запаха самого дорого парфюма Тотена до самого отвратного смрада. Весь город стал как на ладони! А Виссарион превратился в его ночного призрака. Его смертоносным проклятьем! И вот снова видение сменилось. Теперь он жадно вцепился в чью-то шею и пил кровь. О, богоподобный вкус горячей крови! Он сводил с ума! Жидкость растекалась по всему телу, и приятно согревала его. Погодите-ка! Неужели Виссарион стал вампиром? Притом в точности таким же, что укусил рыбака. О, нет! Виссарион осознал, что теперь вечно будет созерцать эту какофонию видений перемешанных с воспоминаниями, не имея возможности управлять своим проклятым телом… или нет?

В один момент всё закончилось. Виссарион очнулся в койке городской больнице, подключённый к какой-то капельнице. С этих пор он больше не видел снов. Никаких. Совсем.