Я так и знала! Этот парень с судимостью и хищным взглядом хочет использовать моего наивного младшего братишку как пешку в своих преступных схемах.

— Легко было догадаться! — парировала я. — Чего еще ждать от парня вроде тебя?

— А ты меня так хорошо знаешь? — он продолжал улыбаться, но теперь мне казалось, что это показуха, призванная отвлечь моё внимание.

— Уж кое-что знаю.

— Наводила обо мне справки, крошка? Видимо, ты всё-таки мало узнала обо мне, иначе не стала бы так разговаривать.

— Это что, угроза? — голос мой предательски дрогнул.

Память услужливо напомнила о том, что я здесь одна, а он хулиган, бандит, и, вполне возможно, почему нет, мафиози.

Заметив мой испуг, Рома медленно пошёл ко мне. Против воли я отступала назад, пока моя спина не коснулась стены. А он всё приближался, на губах застыла фирменная ухмылка.

Сердце учащённо забилось, неожиданно я почувствовала себя маленькой мышкой перед хищником, что довольно смешно, учитывая, что я далеко не «малышка» и уж тем более, не «крошка», как он меня называет.

Рома медленно протянул руку, а я зажмурилась против воли.

Неожиданно он провёл большим пальцем по краю моих губ.

— У тебя тут крем, — произнёс Рома.

Я вспомнила, как слопала пирожное перед тем, как уйти с работы. И перепачкалась, как обычно.

Он быстро облизнул свой палец.

— Любишь сладкое? — поинтересовался как ни в чём не бывало.

Я выскользнула из ловушки между ним и стеной, а затем отошла на безопасное расстояние. Напомнила себе, что я не боюсь каких-то там гопников.

Но прислушавшись к себе, я поняла, что не была так уж напугана. Скорее… Нет, это странное чувство я лучше попозже проанализирую.

— Люблю, — ответила я с вызовом. — А что?

Вдруг он вздумал намекать, что на сладости мне налегать не стоит, ведь я полная.

— Да ничего, — беспечно пожал плечами. — Ты и сама как пирожное.

Я никак не могу понять, он флиртует или издевается? Спорю, последнее.

— Надеюсь, не пирожное-картошка.

Несмотря на прекрасный вкус, на вид это пирожное изысканностью не отличалось, а уж название вообще не сильно-то привлекательное.

— Нет, — рассмеялся Рома, — скорее уж как зефирка. Светленькая, мягкая наощупь…

Как ощутила, как наливаются жаром щёки. Заигрывания ли это или издевательства, я в этом участвовать не намерена. Не знаю даже, что хуже.

— Мне идти надо, — заявила твёрдо. — Если тебе нечего сказать по делу…

— Я вообще-то собирался рассказать тебе, что за дела у меня с твоим братишкой, — он выдержал паузу. Я заинтересованно шагнула вперёд. — Но раз ты такая злючка, оставайся в неведении. Счастливо!

Я опешила. И чего он ожидает? Что я стану извиняться и умолять поведать мне эту занимательную историю? Ещё чего!

Рома развернулся, чтобы уйти.

— Мне Артём уже всё рассказал! — бросила я ему в спину.

Конечно, это была ложь.

Он отлично это понял. Развернулся и насмешливо на меня взглянул.

— Уверен, так и есть. Не буду больше тебе докучать, Ника, — Рома произнёс моё меня так, будто попробовал его на вкус.

— Да уж, не надо мне… докучать, — показательно отвернулась.

— Пока, малышка, — он отправился было восвояси, но вдруг затормозил и обернулся. — Знаешь, я совсем забыл сказать… Я обожаю зефирки.

Оставив меня в полной растерянности, Рома, наконец, ушёл. Ещё около двух минут я смотрела на его отдаляющийся силуэт.

Потом, словно очнувшись, торопливо открыла дверь. Выдохнула с облегчением, только когда оказалась в прохладной тишине подъезда.

Подъем на лифте прошёл как в тумане. В голове постоянно крутился образ Ромы, будто он едет вместе со мной.

— Ника! — Артём вышел в коридор, стоило мне переступить порог квартиры. — Как тела? О… А ты чего такая красная?