К счастью или, к сожалению, но Барет убивать не любил и все свои пять лет службы в гвардии провел тихо, лишь изредка вмешиваясь в конфликты населения. В результате подобная жизнь не принесла ни дохода, ни славы, ни известности, в итоге он был никем, одним из миллиона других, не приметный, одинокий и никому не нужный. Никому, разве что Тишине.

Как-то к нему подошел малыш, лет восьми, весь ободранный и худой, типичный ребенок, выросший в Картели. Он позвал могучего стража на рынок, где, по его словам, грабили его мать. По очевидному совпадению до рынка они так и не дошли. Память о дне или неделе, когда он стал частью Тишины, для Барета всегда была расплывчата. Очнулся он уже в другом конце пустыми, с сидевшей над ним бабкой, смачивавшей его лоб. Фасхим остался в далеком прошлом, как его прежняя жизнь. Его первым задание было войти в совет Картели, а чуть позже умереть. Справился он не шибко хорошо, но руководство Тишины осталось довольно. Сейчас же уже спустя пятнадцать лет, он был незаменимым человеком, и практически единственным агентом, который исшагал Великую Долину вдоль и поперек. Он знал множество тайных троп и пещер в лесах, все скрытые входы и выходы в крепости лордов, всех продажный стражей, и гвардейцев. Словом, Тишина не особо долго размышляла о кандидатуре, способной выполнить новое задание.

– Налей-ка мне тоже, – плюхнувшись на большую деревянную скамью, прокричал он стоявшему поодаль мужчине.

– О! Велет, видать деньжат раздобыл, раз вновь появился. Давненько тебя не было видно, – к наемнику подсел худощавый тип с ехидной улыбкой лисы. – Тут дельце одно есть, подсобишь? – чуть ли не шепотом произнес он, склонившись над кружкой.

– Снова грабить караваны? К чему тебе это, шел бы в гвардию.

– Люблю свободу. Ну, что скажешь? Куш то не маленький.

– Новости не слышал разве? Молва ходит, что не ладное что-то твориться у кочевников. Собираются в стаю, словно дикие собаки. Не ровен час, как нападут на нас.

– Народ любит сплетни, делу это не помешает. Давай, соглашайся, Велет, вспомним старые времена.

– Ты лучше мне скажи, знаешь ли купцов, что торгуют снедью из Мидленда? Травы там, грибы.

– Зачем тебе это? Вино, персики, да девчонка под рукой, что тебе еще то надо.

– Так знаешь или нет?

– Ну, купец Глисер Арар Ту Шах тут недавно ягодами торговал, явно, что ненашенские они. Халэн сэ Шахис аль Досур, но о нем ты знаешь.

– Где Глисера найти знашь?

– Да, там же где и всех остальных, на базаре спроси. Эй ты куда? – выкрикнул лис, провожая мужчину недобрым взглядом. – Да и хрен с тобой, недоумок, – сплюнув на стол, где мгновение назад сидел его так называемый друг, огрызнулся разбойник. – Хоть эль не допил, и то какая-то польза от тебя.

Народ не переставал суетиться, наполняя улицы. В толпе было тяжело передвигаться, но Барет целенаправленно двигался вперед. Его интересовали нищие, а если точнее, то дети – вечно снующие маленькие мышата. Они были в курсе всего, могли достать любую информацию, когда-то и он был таким, перебиваясь скудным заработком любопытных личностей. Вот и сейчас он довольно быстро нашел группу ребятишек, приютившихся на окраине огромного базара. Они засохшую грязь и грустно осматривали округу.

– Ждут сигнала, – подумал он, внимательно оглядев базарную площадь, и точно вскоре он заметил мальчишку лет пяти, протискивавшегося сквозь ноги покупателей и носильщиков, а вскоре и еще одного. Подростки могли в любой момент начать свою ежедневную игру за выживание, в попытках урвать у невнимательных купцов их товар, а у покупателей деньги.

– Привет, – присев на корточки перед одним из ребятишек, он добродушно улыбнулся.