– У каждого ведомства существуют свои каналы. О них не принято говорить. – Следователь сделал жест, предлагая ей сесть. – Мы в некотором роде пришли к вам как к коллеге.

– Ну, говорите.

– Вы знакомы с Богданом Апостоловым?

– В обеденном зале сидим за одним столом, но познакомились в дороге. По чистой случайности ехали в порт в одном такси.

Следователь и его помощник снова переглянулись.

Элина с нажимом повторила:

– По чистой случайности!

Айзак Таскиран улыбнулся и поднял руки:

– Никто не подвергает это сомнению. Еще один вопрос: что можете рассказать о болгарине?

– Обычный человек, – начала Элина. – Немного самовлюблен и заносчив, но это не может характеризовать его как преступника.

– В целом вы правы, однако в общении за столом Апостолов мог проявить и другие качества.

– За столом мы говорим на отвлеченные темы, – она отвечала сдержанно, понимая, что каждое неосторожное слово может вызвать непредсказуемые последствия.

– О чем, например? – уточнил помощник следователя.

– Например, о том, что Собор Святой Софии с недавнего времени стал мечетью.

– Понимаю… – проронил Таскиран. – Слышал, за вашим столом сидит католический священник?

– Епископ Теофилус Чезарини. Его тоже будете допрашивать?

– Нет-нет… Что вы!

– Кажется, Чезарини – друг вашего министра внутренних дел…

– Это – без комментариев! – прервал ее Таскиран. – Если не возражаете, вернемся к Богдану Апостолову.

– Что еще вас интересует?

– Возможно, вы заметили какие-то особенности в его поведении. Например: опаску, раздражительность или неуверенность…

Элина с улыбкой пожала плечиком:

– По-моему, он – веселый малый, жизнерадостный бонвиван. Чего ему опасаться?

– Кажется, вы симпатизируете этому типу, поэтому так сдержаны в оценках, – сказал Таскиран и перешел к делу: – Видели Богдана Апостолова рядом с Одой Густафссон?

– Да.

– Где и когда?

– После ужина в ночном клубе.

– Расскажите подробнее.

– Я и моя соседка по столу…

– Мадам Астахова? – уточнил следователь.

– Мне неизвестна ее фамилия.

– Продолжайте.

– После ужина, гуляя по палубе, мы с Нинель Николаевной и ее внучкой зашли в ночной клуб. Там увидели Богдана Апостолова, который танцевал с той самой шведкой.

– Одой Густафссон?

– Вероятно – да.

– Кто-нибудь еще из ваших знакомых был тем вечером в клубе?

– Турок Ердын Экинджи.

– Кто еще?

– Подруга Оды.

– Агнетта Зандберг?

– С ней я не знакома, но за обеденным столом они с Одой сидели рядом.

– Агнетта и Экинджи были вместе?

– Думаю, да. По крайней мере, танцевали друг с другом.

Айзак Таскиран что-то записал в своем планшете, после чего уточнил:

– Это все, что можете рассказать?

– Утром следующего дня я встретила Апостолова у бассейна.

– Так-так… Прошу, продолжайте.

– Он выглядел как человек, накануне перебравший спиртного и, судя по всему, спал не раздеваясь.

– Это интересно… Почему вы так решили?

– Богдан был в той же одежде, что днем раньше, и она была помятой.

– Вам известно, почему Апостолов путешествует без багажа? – спросил следователь.

– Это последнее, что меня интересует.

– Он сам ничего вам не рассказывал?

– Помнится, в Херсеке Апостолов хотел поехать в универмаг.

– Предполагаете, за одеждой?

– Скорее всего, да.

Айзак Таскиран закрыл свой планшет и с недовольным видом передал его помощнику.

– Мутная история, не находите?

– Что же в ней мутного? – поинтересовалась Элина.

– Все!

– Нельзя обвинять человека в убийстве женщины только потому, что накануне вечером он с ней танцевал.

– И не только… – вмешался помощник следователя Ибрагим Ядигар. – Апостолов последним видел Оду Густафссон живой. Он пробыл в ее каюте с половины первого ночи до трех. Это зафиксировали камеры наблюдения. В шесть утра в каюту вернулась Агнетта Зандберг и обнаружила подругу со свернутой шеей.