Она не была девственницей и даже предусмотрительно захватила с собой презерватив, подумав о контрацепции. Я окончательно сдался.

Поженились мы быстро. Сразу после выписки из стационара Ольга Задворская переехала в мою холостяцкую берлогу. Моя пациентка превратилась в Ляльку, милую и бесшабашную женушку, которая сводила меня с ума своей детской непосредственностью, наивной трогательностью в постели и незрелыми взглядами на жизнь.

Мы не могли ни секунды прожить друг без друга, через три месяца сыграли свадьбу, вопреки желанию ее родителей, да и моих тоже. Пошли наперекор всему свету, а пролетел всего лишь год, и что-то сломалось.

Не то чтобы былые чувства угасли. Нет, мы по-прежнему страстно хотели друг друга и наедине были счастливы. Затосковала Лялька. Из-за болезни, которая случилась в разгар сессии, моя жена бросила университет. А через год и желание пропало получать профессию филолога.

– Я еще молода, хочу немного пожить для себя, – говорила она, убеждая меня, что находится в поиске. – Ты не против, дорогой?

Но счастье, что называется, длилось недолго. Вечное сидение дома в ожидании занятого мужа, в то время, как ее подруги наслаждались жизнью, превратило мою жену в раздражительную и нервную особу.

Я намекал на ребенка, но она обиженно надувала губы.

– Сейчас девушки в двадцать лет не рожают, – убеждала она меня. – Я жить хочу. Путешествовать, развлекаться, наслаждаться свободой. Я сама ещё ребёнок. Пожалуйста, милый, не загоняй меня в депрессию.

А потом следовало представление, которое Лялька подглядела у своей мамы. Она туго повязывала лоб свернутой в полоску косынкой или полотенцем, ложилась на диван и умирала от головной боли.

Или хваталась за сердце, обиженно поворачивалась ко мне спиной и сопела, а я чувствовал такую вину, что готов был простить ей все капризы.

С горечью я осознавал, что поторопился с женитьбой. Наши отношения перешли в какую-то жвачку, которую мы мусолим изо дня в день, но никак не поднимемся на новую ступень. Инфантильность Ляльки, постоянные обиды и слезы, вечные упреки ее матери, моя занятость не способствовали развитию семьи, но и выхода из ситуации я не видел.

***

Мысли о непростой семейной жизни утомили меня. Проще не думать, не жаловаться на судьбу и не сожалеть. Я почувствовал, как проваливаюсь в сон. Навстречу по ромашковому полю бежала счастливая Лялька и звала меня к себе, а с другой стороны неслась на меня девица со сковородкой наперевес. Я поднял руки, защищаясь…

Телефонный звонок вырывает из трясины сна. Приоткрываю глаза и нащупываю трубку.

– Да?

– Евгений Михайлович, привезли срочную больную. В машине скорой была остановка сердца.

– Как сейчас?

– Дыхание восстановилось, сердечные тоны ровные. ЭКГ сделали. Нужна ваша консультация.

– Сейчас буду.

Я встаю, умываю сонное лицо и иду в неотложку, даже не подозревая, что делаю первые шаги в ад.

6. Глава 5

Девушка с микрофоном и оператор, к которым я подбегаю удивлены. Они недоуменно  переглядываются,  потом смотрят на витрину салона "Нефертити", и понимаю, что им явно не хочется уезжать никуда от хлебного места. В их глазах отчетливо читается мысль: а не пошла бы ты, тетя, лесом? У тебя свои дела, а у нас свои.

Я бросаюсь к  девушке и в мольбе складываю на груди руки: 

– Пожалуйста, подбросьте меня к детскому садику. Я вам дам любое интервью. Расскажу все секреты знаменитостей, если захотите.

Быстрый взгляд на меня, на друг друга, и девушка согласно кивает. Мы бежим к машине, которая припаркована рядом с салоном. На чёрном фоне крупными буквами написано: «Горячие новости». Не знаю, чьё это издание, ни разу не встречала, да мне и все равно. Сейчас волнует только одно: куда пропала Милаша. Я набираю номер мамы.