Нужна ли была людям любовь? Ведь именно в этом и заключался эксперимент Проекта. Именно способность чувствовать любовь и дарить её окружающим должна была отличить людей от остальных примитивных существ, пусть порой и разумных. Но люди и этот божий дар сумели извратить, исковеркать. Самое чистое чувство они использовали для корысти, для манипуляций, для обмана, для наживы, ничем не отличаясь от других разумных ЖИВОТНЫХ.
У людей был ещё крохотный шанс сохранить себя и планету, но Бог уже практически не верил в него. Ему жаль было сворачивать этот проект, но, похоже, другого выхода не было…
Не заметив, как докурил почти до самого фильтра, Бог щелчком отправил окурок в небо и, ссутулившись, ушёл обратно в лабораторию.
Огонёк догорающей сигареты, описав широкую дугу, погас в космической синеве.
***
– Ты меня любишь?
– Люблю. А ты меня?
– Я тебя тоже. Очень!
Двое подростков, Машка и Алёшка, сидели на крыше старого заброшенного дома и, зябко прижимаясь друг к другу плечами, глядели в ночное небо, полное звёзд.
– Ой, смотри, Лёха, смотри, звезда падает! Загадывай скорее желание!
– Где?
– Да вон, дугу описала такую широкую и загасла. Видал? Желание успел загадать?
– Не-а.
– А я загадала!
Они снова ненадолго замолчали, ощущая тепло друг друга и вслушиваясь в редкие ночные звуки и шорохи.
– А о чём… желание-то загадала? – запоздало спросил Алёшка.
Но Маша лишь улыбнулась, глядя в ночное звёздное небо, и крепко сжала руками его ладонь.
Осенняя встреча в поезде
За окном поезда дождь лил как из ведра. Он прибивал листву к асфальту, наполнял ненасытные лужи, и тысячи искристых капель крохотными акробатами перескакивали с веточки на веточку, с листка на листок. Порывистый ветер не отставал от своего младшего брата: он срывал капюшоны с редких прохожих, выворачивал наизнанку хрупкие зонтики и раздавал пощёчины крупными дождевыми каплями.
За окном поезда бушевала стихия.
В купе же, напротив, было тепло и уютно. Вагон плавно покачивал редких пассажиров. Одни из них дремали, наслаждаясь теплом и вынужденной ленью, другие читали или разгадывали кроссворды. Кто-то в дальнем купе негромко разговаривал.
Она давно уже отложила книгу и задумчиво глядела в окно, в самую гущу бушующей осени. Приятно было ощущать комфорт, когда там ветер с дождём творили хаос. Но она не чувствовала покоя и умиротворения. Такой же хаос, такая же промозглая осень вот уже несколько месяцев царили в её душе. Она жила как в тумане: то выныривая из него, то вновь погружаясь с головой. Куда она теперь ехала? Сложно сказать. Убегала от Него. Или возвращалась к Нему. Бежала от Себя или искала Себя. Или просто ехала, чтоб хоть что-нибудь делать, хоть где-нибудь быть, хоть что-то менять. Просто чтоб не умереть от тоски, одиночества, обиды…
– Не помешаю? – мужской голос вывел её из водоворота мыслей.
– Н-нет, – глухо ответила она. – А вы кто?
Лицо его – волнистые волосы и голубые глаза – показалось ей смутно знакомым, но она никак не могла припомнить, где же видела этого молодого человека.
– А я – ваш сосед. Вот моё место. Тридцать семь, – он протянул ей билет.
Она машинально взяла его и невидящим взором, ещё не оправившись от своих мыслей, уставилась на небольшой прямоугольник казённого бланка.
– Наверное, я спала, когда вы вошли, – она равнодушно вернула билет.
– Да нет же, я еду с самого начала. Я уже несколько раз заходил к вам. Ну же, вспоминайте, – искристо улыбался парень и позвякивал чайной ложечкой в стакане с подстаканником.
Тут она смутно припомнила его в голубой рубашке с железнодорожным значком на кармане и тёмно-синих форменных брюках.