…Глеб покинул хронопортал, находясь на набережной Александрии. Стояло утро. Ярко светило солнце. Внизу плескались лазурные волны Средиземного моря. Было прохладно. Со стороны моря тянул лёгкий, влажный бриз. Дышалось легко и на полную грудь. Дронов неторопливо огляделся. Набережная оживала и наполнялась разнообразным народом. Размеренно шли, облачённые в белые роскошные хламиды, местные аристократы. Плавно двигались, закутанные до пят в белые одежды, женщины. Суетливо шагали босоногие, высушенные под немилосердным солнцем, рабы в набедренных повязках. Носились шустрые, забронзовевшие от солнца, звонкоголосые мальчишки…

«А у Александра был недурной вкус, – подумал Дронов. – Он выбрал очень удачное место для основания города своего имени». Хронопутешественник сориентировался на местности. Определился, куда двигаться дальше. Ему повезло. Цель его путешествия – Александрийский Музейон возвышался прямо перед ним. В каменной прохладе его необъятных пространств и помещалась знаменитая Александрийская библиотека.

Дронов неторопливо пересёк площадь. Он нёс свою особу с достоинством, как истый аристократ. Медленно поднялся по гранитным ступенями высокого подиума, и шагнул в благодатную тень великолепного мраморного портика. Внутреннее пространство Музейона поразило хронопутешественника своим великолепием. Он мысленно похвалил царя Эллинистического Египта, Птолемея I Сотера, который не пожалел средств и сил для сооружения этой жемчужины науки и культуры Античного мира.

Вежливо остановил, пробегавшего мимо, человека.

– Скажи мне, где я могу увидеть достопочтенного учёного-геометра Эвклида?

Человек, а это был раб, судя по одежде, ответил:

– Великий Эвклид сейчас находится в библиотеке. Иди прямо господин.

Хронопутешественник облегчённо вздохнул: миссия складывалась для него пока удачно. Он медленно прошествовал сквозь анфиладу огромных гулких помещений. По мере того, как Дронов приближался к конечной цели, волнение его усиливалось. Ведь ему предстояло встретиться с персоной такого же масштаба, как Архимед или Александр Македонский.

Он застал Эвклида, сидящим за большим, мраморным столом, заваленным свитками и манускриптами. Учёный что-то писал, склонив свою седеющую голову. Дронов, едва сдерживая сильное волнение, жадно уставился на живую легенду. Эвклид лишь отдалённо напоминал свои скульптурные, живописные и графические образы, которые появились гораздо позже. Живой портрет был гораздо глубже, ярче и конкретнее.

Услышав звук шагов, знаменитый геометр поднял голову. Посмотрел на посетителя. Взгляд сосредоточенный и открытый.

Дронов, уважительно склонив голову, заговорил первым, как и подобает гостю:

– Приветствую тебя, достопочтенный Эвклид.

Античный учёный окинул оценивающим взглядом вошедшую персону. Персона, похоже, не вызвала у него отрицательных эмоций. Эвклид мягко ответил:

– И я приветствую тебя, достопочтенный гость! Рад видеть тебя.

Гость вежливо представился:

– Меня зовут Теллус. Я геометр. Родом из Родоса.

– Теллус, что привело тебя ко мне?

Лжегражданин Родоса снова уважительно склонил свою голову.

– Эвклид, я изучил твои «Начала». Это великий труд. Я восхищён им!

Знаменитый геометр смутился.

– Не стоит преувеличивать мои заслуги.

Чуть помолчав, устало продолжил:

– Согласен с тобой, Теллус, «Начала» – это большой труд. Однако в том не только моя заслуга, но и моих великих предшественников, которые трудились на протяжении многих веков до меня.

Гость кивнул головой, отдавая должное научному бескорыстию и порядочности великого геометра.

– Это благородно с твоей стороны, достопочтенный Эвклид. Опираясь на достижения предшественников, ты смог создать непревзойдённый, по логике и внутренней гармонии, научный шедевр. Твоим «Началам» нет ничего равного в геометрии. Они вершина научной доблести и таланта.