Второе. Имея ваш ген-кард, по сути, слепок вашего организма, ГИК создаст вашего двойника, абсолютно идентичного вам, причем в любое время и в любом количестве. Так что вы уже не обладаете уникальной абсолютной индивидуальностью. Умри вы сегодня, сейчас, – завтра вы будете существовать вновь, даже не заметив разницы. Можете с этого момента забыть слово «смерть», так как ваш ген-кард сейчас будет снят и занесен в нашу картотеку навечно.

– А после? – Донову удалось перебить его.

– После? Что после? – не понял Чесер. – После не бывает. Кристалл памяти одноразовый. С него невозможно стереть запись, перезаписать, изменить, наложить другую запись. И он практически неразрушаем, за исключением сверхвысоких энергий. Так что вы будете жить вечно.

– Вы неправильно меня поняли, – возразил Донов. – Я не это имел в виду. Меня интересует, что будет после со мной в частности, как с индивидуумом, физическим субъектом?

– С вами? – Чесер задумался. – С вами самим? Честно говоря, не знаю. Особой ценности вы не представляете. Вы нас интересуете только с целью разузнать, что в ваших генах наворочено новенького для нас, что, возможно, отсутствует в наших ячейках памяти. То есть, для пополнения информации. Машина с этим разберется. Она же у нас очень умная. Рассортирует хромосомы, проанализирует каждый участок, каждую веточку, каждое соединение. И скажет, в частности, почему вы, траскмен, именно траскмен – предводитель, лидер, ненавязанный никем, независимый и в то же время общепризнанный вашим сбродом. Вот что мы хотим узнать, и чего не хватает нашим лидерам. Это как раз третья особенность нашего ГИКа, о которой я хотел рассказать, но вы прервали. Итак, имея ген-кард, ваш или любого другого организма, можно так его реконструировать, изменить хромосомы, что мы практически в силах создать любое существо с любыми функциями, какие только могут прийти в голову. Наиболее простой пример – растение с функциями дома, абсолютно приспособленное к проживанию в нем человека. Такие уже давно отработаны и повсеместно применяются на Земле, но почему-то не распространяются в колониях. Кстати, там, на Земле, в каждом доме обязательно проживает свой домовой, сконструированный той же генной инженерией, а леса, также видоизмененные соответственно вкусам и фантазии хозяев, населены всякой доисторической нечистью – лешими, гоблинами, русалками, медведями и львами, всяческими динозаврами. Ездят там на гигантских пауках, летают на стрекозах, на воде и под водой передвигаются в специально сконструированных организмах, не существовавших ранее. Да и эти, – кивнул Чесер в сторону двери, – те, что вас сюда привели, кто, по-вашему?

– Солдаты, – осенило Донова. – Как? И они?

– А как же, – самодовольно усмехнулся Чесер. – Специально сконструированные. Универсальная боевая машина. Ничего лишнего, только самое необходимое и узкоспециализированное. Отсутствуют половые органы и кишечный тракт. Желудок гипертрофирован, но обладает почти полной усваимостью. Печень, почки легко уязвимы и потому модифицированы и перенесены в грудную полость под защиту ребер. Ребра в свою очередь утолщены и бронированы, как, впрочем, и весь скелет, а гибкость суставов расширена. Зато мозгу и органам чувств приданы дополнительные свойства, необходимые воинам – быстрота реакции, зоркость, расширен диапазон видимых и слышимых частот. Логическое мышление отсутствует как ненужное, зато введена покорность командиру, обязательность выполнения приказа и презрение к смерти. Моя разработка, – гордо заметил Чесер. – Естественно, для каждой планеты приходится дополнительно отрабатывать коды на выживаемость – температурные пределы, состав воздуха, слуховые и зрительные диапазоны, реактивные среды. Но это рутина, – вздохнул он. – Хочу больше работать с мозгом. Экстрасенсорика, передача мыслей и предметов на расстоянии. Но, увы, многое для нас еще загадка. Да еще вечная нехватка мозгового вещества, – тут Чесер замолк и сосредоточенно склонился над панелью управления. Беседа закончилась.