Стейн заметил ее горящий взгляд и сжал зубы, так что челюсти клацнули.
– Ну ты наглая мелочь!
Он взял ее за плечи и развернул на сто восемьдесят градусов.
– Иди, хомяк. И скажи спасибо, что я тобой не отужинал!
Эмилия уже и сама была бы рада уйти, да только… Четыре красные галочки напротив фамилии, алчный взгляд магистра Варра и его зловещие слова не позволили сделать и трех шагов.
Милли обернулась и увидела, что Стейн все еще стоит на пороге своей комнаты и смотрит на нее. Удивленно, оценивающе. А позади за его спиной на двери действительно руна «Смерть». Жуть-то какая! Но если выбирать между оборотнем и василиском, то… Ох! Василиск по крайней мере не преподаватель, и можно пожаловаться ректору!
– Стейн, прошу тебя…
Милли улыбнулась и включила обаяние нимфы на полную мощность. Будь поблизости гномы или гоблины, да даже орки, они бы сейчас по обе стороны от Эмилии падали, падали, и сами собой в штабеля укладывались. А этот ничего, стоит, смотрит, ухмыляется и точно дразнится – клыки показывает. Гад как есть!
– И что я за это получу? – спросил он.
Сердце Эмилии упало.
– А чего ты хочешь?
– Допустим, поцелуй.
Изо рта Стейна высунулся кончик раздвоенного черного языка. Василиски способны на частичную трансформацию, в отличие от драконов. Зрачок вытягивается, чешуя проступает, а язык Стейн наверняка нарочно сейчас изменил, чтобы Эмилию напугать.
«Фу, гадость!»
Но в целом Стейн красавчик. Высокий, подтянутый. Гад, конечно, но если один разок его поцеловать, то Эмилия, пожалуй, не умрет.
– Ладно, – вздохнула она.
Сделала шаг вперед, зажмурилась, подняла лицо, ожидая, что губы вот-вот защекочет страшный змеиный язык.
– Ты совсем очумела, что ли, хомяк? – спросил Стейн.
Милли совсем растерялась. Он, выходит, целовать ее не собирался?
– А если бы я другое в оплату попросил?
С его лица стерлись все эмоции, голос звучал холодно. В носу Эмилии защипало от подступающих слез.
Василиск не стал продолжать, отвернулся, потеряв всякий интерес. Коснулся ручки двери.
– Стой! – крикнула Эмилия.
Подскочила и схватила Стейна за другую руку. Милли сама от себя не ожидала такой прыткости, она не представляла, что ему скажет. Просто сделалось так обидно! И непременно хотелось, чтобы последнее слово в этом разговоре осталось за ней.
Но тут же все мысли вылетели из головы – кожу, когда она коснулась Стейна, словно обожгло огнем.
– Ай! Проклятие!
Да что за день такой! То гоблин шишку наставит! То василиски всякие жизни учат! Спрашивал его кто-то! А теперь еще и ожег, негодяй!
Слезы все же брызнули из глаз. На ладони, на которую Эмилия дула изо всех сил, вздувались пузыри.
– Дай посмотрю!
Ей показалось, или в голосе Стейна появились нотки сожаления? Не дожидаясь согласия Эмилии, он притянул к себе ее руку и изучил ожог.
– Сумасшедший хомяк! Кто же хватает василиска без предупреждения!
– Так ты не специально?
– Нет. Защитная реакция организма.
Стейн поморщился, словно самоуправство его тела удручало его самого.
– Второе правило – не приближайся со спины и не трогай василиска без предупреждения.
– И сколько еще таких правил? – проворчала Эмилия.
Кожу саднило, а из-за того, что она так позорно разревелась на глазах хладнокровного гада, настроение стало хуже некуда.
– Идем, намажу тебя, – приказал Стейн.
– И яда накапаешь? – с надеждой встрепенулась Милли. – В качестве компенсации.
– Плюнуть могу. Ядом. Устроит?
Похоже, не накапает. Мерзавец. Пресмыкающийся.
*** 3 ***
Милли ожидала увидеть за дверью, на которой красовалась зловещая руна, еще более зловещую комнату. Черные стены с кровавыми потеками. Сброшенную змеиную кожу. Обглоданную ножку девственницы…