Перестать влюбляться я вам очень не советую.

Вот я перестала, и во что я превратилась, спрашивается?

Я бы вам посоветовала рассматривать это как форму досуга.

Когда вы идете, к примеру, в театр – чего вы ожидаете от этого вечера? Ну, кроме платье выгулять, что, кстати, тоже важная опция?

Вы ожидаете впечатлений и ощущений. В идеале вообще катарсиса. Чтоб душа, это самое. Свернулась и развернулась.

За это, собственно, и платите. Потому что бесплатно такого не бывает, и если вы платите всего лишь деньги за билет, то это очень, очень бюджетный и гуманный вариант.

Обычно за катарсис просят гораздо больше, чем деньги, и некоторые даже готовы на это, во до чего их приперло.

Те влюбленности, о которых вы говорите, – это такие вот очень удачные спектакли. Удачность спектакля измеряется по силе душевного потрясения, а у вас, если верить описанию, с этим все ок.

Чтобы попасть на удачный спектакль, можно заплатить довольно дорого.

Но есть нюанс.

Вы сами решаете, сколько вы готовы заплатить за эти слезы и за это воспарение. И вы должны это твердо знать, и до мистерии, и в процессе, и после. А не так, что вы такая воспарили, а вам – пожалуйте счет за банкет.

Местечковый Шмулик оказался по делам в Вене и решил, пользуясь случаем, посетить оперу. Один билет на Патти, просит он кассира. Кассир называет цену. Сколько-сколько??? – ужасается Шмулик. – Вы, наверное, меня не поняли! Я хочу ее всего лишь послушать!!!

Здравствуйте, Малка. Спасибо что вы есть.

У меня есть биоотец. В детстве я считала его настоящим отцом, но потом стало понятно, что отца у меня никогда не было. Ребенка хотел только он, мама нет, денег он ей не давал ни копейки, но при этом она жила с ним, не будучи в браке (на дворе был глубокий совок) больше 10 лет до моего рождения. И когда родила, денег больше давать он не стал ни на копейку, из-за чего она и слилась вместе со мной. Слились мы в другой город. Я отца очень любила, сидела возле окна и, плача, ждала, когда он приедет, очень по нему скучала. Но он быстро перестал скучать, приезжать тоже перестал, приезжала я к нему на лето, и он там жалел потратить на меня ту самую копейку, практически не кормил, ничего не покупал. Он же платил алименты, а тратить еще сверху положенного государством – это ни к чему. Если бы не закон, обязывающий платить, мы бы не получали ничего. Хотя платил он три копейки. Никакого участия в моей жизни после 18 лет он не принимал (да и до, на самом деле, не принимал), денег не давал.

Все это время, с моего раннего детства, он помогал своей сестре и ее дочерям. У сестры умер муж-алкаш, когда дети были маленькими, и папаша взял на себя обязанности мужа и отца по отношению к ним. Отдавал всю свою зарплату, пенсию своего отца, и любые деньги (он, например, держал овец, так что деньги водились), все шло им. У папаши есть квартира, которую он получил только потому, что я родилась, у него была типа семья. Я всерьез думаю, что ребенок ему нужен был только для того чтобы получить квартиру. Так вот, я узнала, что эту квартиру он предложил своей сестре переписать на нее. Мама его просила продать эту квартиру (в которой он не живет и которая для хранения хлама), чтобы я купила себе жилье в чужом городе, но он категорически отказался. Дом, доставшийся от его отца, он переписал на свою сестру, хотя до последнего ухаживал за своим отцом сам, сестра не принимала в этом никакого участия. Теперь он хочет переписать на нее и квартиру. Вот такая братская любовь. Еще знаю, что племянницам он давал по 50 тысяч просто так, а мне аж тыщу рублей, когда приезжал. Когда я заболела и потеряла работу, он советовал продать мою квартиру и переехать к маме, чтобы жить «как рантье».