– Думаю, я смогу предложить тебе и твоей невесте приятный свадебный подарок. Что скажешь насчет шанса на очищение? – по-змеиному прошипел Хирург с лукавой улыбкой.

Высокий глухой забор скрывал за собой ряды уютных коттеджей. Бетонную стену со всех сторон обвивал густой зеленый плющ, чтобы ограда не выглядела мрачной и отталкивающей. Так задумалось давно, еще, когда это место называлось базой отдыха «Хали-Бали». Теперь плющ служил дополнительной маскировкой от любопытных глаз. Здесь поселилась небольшая община – балийцы, как в шутку называли себя местные.

Соня Одинцова шла к домику, наслаждаясь теплым весенним утром. Поблизости запели птицы, но девушка не обрадовалась им, а наоборот испуганно ускорила шаг. Сейчас чистые боялись даже воробьев.

– Сонечка! – донеслось с крыльца коттеджа номер шесть. Сухонькая старушка лет семидесяти поманила рукой, и Одинцова направилась в её сторону.

– Доброе утро, тетя Даша!

– Доброе, золотце. Решила кофту зашить, да очки куда-то запропастились. Вдень мне нитку в иголку, будь она неладна. Никак попасть не могу сослепу.

Соня мигом выполнила просьбу бабули, но не стала возвращать иглу:

– Давайте я сама починю.

– Ступай, милая. Я как-нибудь управлюсь теперича…

– Давайте-давайте, – настаивала Соня, – я мигом, тут работы на минуту.

– Ладно, рукодельница моя, держи.

Игла ловко замелькала в молодых руках, а тетя Даша принялась бормотать о том, что скоро придется учиться на веретене прясть.

– Там овечья шерсть нужна. Какие же теперь овцы…? – вздохнула Одинцова.

– Тьфу, памяти совсем нет. Не могу привыкнуть к этому кошмару. Да и незачем мне привыкать, помру не сегодня так завтра, – запричитала старушка. Она была еще довольно энергичной и крепкой бабулей, хотя иногда прикидывалась старой и немощной.

– Перестаньте, что за разговоры? Как мы без вас? Кто мудрость свою передаст и опыт? Живите дольше, вы нам нужны.

Тетя Даша от такого ответа даже прослезилась. Соня, не теряя время на разговоры, быстро принялась за дело. Старушка лишь одобрительно кивала головой, подмечая, как всё аккуратно у неё получается:

– Ох, и повезло Тимуру с женой. И умница, и красавица, и по хозяйству мастерица.

– Ладно вам, – смутилась Соня, поправив русые волосы, – а вообще, взяли бы новую кофточку у Егорыча. Ребята много одежды привезли, у него вещей целый склад.

– Нет, дочка, тряпочки те вам молодым пригодятся. А я свои поношу, в них меня и закопаете. Ой, чего я об этом все болтаю?! Настроение тебе порчу… прости. Ты лучше расскажи как Надюшка? Хорошо кушает? Молока хватает?

– Всё вытягивает. Бывает, за ночь раза три просит. Скорей бы уже прикорм начать.

– Это хорошо, хорошо. Пусть растет радость наша. Ох, и в тяжелое время она родилась, почитай как в войну, даже хуже…, – снова принялась нагнетать тёте Даша.

– Готово, носите на здоровье, – Соня протянула кофту, кротко улыбнулась и поспешила домой в коттедж номер двенадцать.

Бесшумно прикрыв за собой дверь, первым делом молодая мама взглянула на детскую кроватку. Малышка, которой недавно исполнилось пять месяцев, сладко посапывала в своей колыбельке.

– Тебя надо в разведчики определить, тихо подкрадываешься, шаг легкий, – улыбнулся Тимур, не отвлекаясь от чистки карабина, – кого встретила?

– Тёте Даше помогла немножко. Ходит в обносках латанных-перелатанных, а новые вещи не хочет брать, для нас бережет.

– Старые люди экономные, есть чему у них поучиться.

– Надя не просыпалась?

– Сопит как сурок. Давай чаю поставим, мне через час на смену.

Соня взлохматила голову мужа и взяла с полки ножницы:

– Тимурчик зарос – не видать из-под волос. Как раз успею тебя подстричь. Стыдно, что у парикмахера муж ходит как леший.