Эдди начал скручивать ершики.

– А где твои родители?

– На аттракционах.

– Без тебя?

Девочка пожала плечами:

– Мама со своим ухажером.

Эдди понимающе кивнул.

Он согнул ершики, сделав петельки, а потом обвил вокруг других петелек. Руки его теперь тряслись, так что на это уходило больше времени, чем прежде, но вскоре ершики превратились в головку, уши, тельце и хвостик.

– Зайчик? – спросила девочка.

Эдди молча подмигнул ей.

– Спа-си-и-и-бо!

Девчонка молниеносно упорхнула – только ее и видели. Эдди снова вытер пот со лба, грузно опустился в пляжное кресло, закрыл глаза и мысленно попытался вернуть старую песню.

У него над головой с гортанным криком пролетела чайка.

Как решить, какими будут наши последние слова? Понимаем ли мы их значимость?

Суждено ли им быть мудрыми?

К своим восьмидесяти трем годам Эдди потерял почти всех, кого любил. Одни умерли молодыми, другим удалось дожить до старости, но и их уже унесла болезнь или несчастный случай. На похоронах Эдди слышал, как скорбевшие вспоминали свои последние беседы с умершими. «Как будто он знал, что вот-вот умрет…» – говорили они порой.

Эдди никогда этому не верил. По его наблюдениям, если твое время пришло, оно пришло, и ничего тут не поделаешь. Отправляясь на тот свет, ты, конечно, можешь сказать что-то умное, но можешь сморозить и глупость.

Кстати говоря, последними словами Эдди были: «Все прочь!»

А вот звуки, наполнившие последние минуты жизни Эдди на земле. Шум прибоя. Отдаленный грохот рок-н-ролла. Легкое жужжание мотора биплана, влекшего за собой привязанную к хвосту рекламу. И еще…

– БОЖЕ МОЙ! СМОТРИТЕ!

Эдди почувствовал, как кровь прилила к вискам. За эти долгие годы он научился распознавать каждый звук «Пирса Руби» и мог засыпать под эти звуки, как под колыбельную.

Но этот голос был не из колыбельной.

– БОЖЕ МОЙ! СМОТРИТЕ!

Эдди вскочил с кресла. Женщина с полными, в ямочках, руками, с хозяйственной сумкой на плече, указывала на что-то и орала. Вокруг нее уже собиралась толпа; все смотрели в небеса.

Эдди мгновенно увидел, что случилось. На самом верху аттракциона «Свободный полет Фреда» одна из кабинок накренилась, словно пытаясь избавиться от своего содержимого. Четверо пассажиров – двое мужчин и две женщины, – удерживаемые одной лишь защитной перекладиной, в ужасе хватались за что придется.

– БОЖЕ МОЙ! – вопила полная женщина. – ЭТИ ЛЮДИ! ОНИ ЖЕ СВАЛЯТСЯ!

Приемник на ремне у Эдди вдруг заверещал: «Эдди! Эдди!»

Эдди нажал на кнопку.

– Я вижу! Зови охрану!

С берега уже бежали люди, тыча пальцами в небо, будто они были на учениях и уже не раз проделывали это и прежде. Смотрите! Смотрите вверх! Что за чертовщина там творится! Эдди схватил свою палку и торопливо заковылял к ограждению аттракциона. На боку у него позвякивала связка ключей. Сердце колотилось как бешеное.

В «Свободном полете Фреда» кабинки должны были лететь вниз на сводящей с ума скорости, а потом резко останавливаться гидравлическим потоком воздуха. Что же случилось с той кабинкой? Она накренилась всего в нескольких футах от верхней платформы, словно, начав спускаться, вдруг передумала.

Добравшись до ворот, Эдди остановился перевести дух. Домингес, бежавший к воротам со всех ног, чуть не сбил его.

– Слушай! – Эдди схватил Домингеса за плечи с такой силой, что лицо парня исказилось от боли. – Слушай! Кто сейчас там наверху?

– Вилли.

– Так. Он, наверное, нажал стоп-кран. Потому и кабинка болтается. Лезь туда по лестнице и скажи Вилли: пусть вручную освободит защитную планку, чтобы люди могли выбраться из кабинки. Понял? Кнопка на кабинке сзади. Держи Вилли крепко, когда он к ней потянется. Понял? Потом… потом вы вдвоем – понял, не один из вас, а вдвоем, – вы вдвоем их достанете. Понял?