– Знаю, – кивнула Анна. – Это цикорий.

– Правильно, милая! А он для чего?

– Ну… из него напиток делают. Как кофий.

– Угадала, – рассмеялась сестра Клара звонко, как девочка. – И напиток сей внушает человеку, что все у него хорошо. Если тебе плохо, больно, трудно, с утра пораньше глотни напитка из цветов и листьев цикория – и все беды покажутся не такими уж тяжкими. А если еще и лаванду добавить – вовсе хоть в пляс пускайся!

– Правда?

– Правда-правда, – закивала ведьма. – Каждая травка свою силу имеет. И про все мне ведомо. Из каких лучше настойки делать, какие в приправах использовать, какие сжечь, чтоб дом окурить от злых чар, а какие в хлеб добавлять.

– В хлеб?

– В хлеб. Хочешь булочек с иссопом, укропом и черемицей? Я как раз сегодня новые напекла.

И едва она это сказала, Анна почувствовала, что ужасно хочет есть. Но идти неизвестно куда, к незнакомой женщине…

– Да не бойся. Ничего с тобой не случится! Корзину поможешь отнести. По дороге еще травок насобираем. А там молока козьего налью и все-все про тебя расскажу.

– Так уж и все? – не поверила девочка.

– Так уж и все, – подтвердила ведьма. – Вот я знаю, что перед уходом из гимназии ты на крыльце с какой-то девочкой разговаривала. Хорошая она девочка. Слабая, но хорошая.

– Почему слабая?

– Потому что робкая. Робкие все слабы. Вот ты сильная, в тебе робости нет. Ты далеко пойдешь и многого достигнешь!

Пораженная, Анна не знала, что сказать, и последовала за женщиной как на привязи.

Они сошли с тропы и побрели прямо через лес. Ведьма скользила тихо, кусты и деревья, казалось, сами расступались перед нею. Хотя она говорила, что Анна должна ей помогать, но не дала девочке даже подержаться за ручку корзины.

– Вон там – фиалки растут, – говорила она. – Сейчас они уже отцвели, собирать их поздно, потому как цветов мало, да и силы в них, в поздних, нет совсем. Но если их засахарить и украсить пироги, то тот, кто эти пироги съест, целый день счастлив будет… На той полянке я герань и дягиль брала. Они в трудном разговоре на нужный лад настраивают. А цветы сирени лучше в вино добавлять, и совсем понемногу.

– Почему?

– С их помощью можно любого человека своей воле подчинить и сил лишить. Если еще белладонну добавить и немного тех же фиалок, тот, кто такого вина изопьет… Ой, ну тебе еще рано это знать! У меня такую настойку как приворотное зелье часто покупают. Но привораживать человека надо осторожно – тот, кого приворожили, без той настойки долго не протянет. До конца своих дней должен будет ее пить – или однажды чары спадут и вместо любви родится ненависть.

У Анны от этих подробностей голова шла кругом. А сестра Клара все называла и называла новые травы и цветы. О каждом растении в лесу она могла рассказать что-то особенное. «Дудник», «девясил», «шалфей», «пижма», «зверобой» – так и сыпались названия.

– Мне этого никогда не запомнить! – не выдержала девочка.

Ведьма рассмеялась. У нее был удивительный смех – звонкий, молодой, как у девушки, хотя на самом деле она была старше матери Анны.

– Запомнишь! – отсмеявшись, промолвила она. – Я тебя всему научу.

– Вы? – взвизгнула девочка. – Меня? Научите быть ведьмой? Но…

– А что? – Остановившись, женщина пристально посмотрела на нее. – Испугалась? Да шучу я, шучу! Какая я ведьма! Травница просто. А ты уж и поверила? Травы я собираю, в пекарские, лекарские да прочие лавки продаю. А то и сама на рынок хожу – вербену, ландыши да жимолость с тюльпанами продаю. Тем и живу. А ты что подумала? Что заставлю на метле летать? Ты на меня посмотри! Такую толстуху ни одна метла не выдержит!