– Эрик, – пискнула Лера.

Он выпрямился, подмигнул ей и в два счета оказался за порогом зала.

– А случилось вот что, – весело заговорил он, продолжая прерванную мысль. – Ты взяла меня за руку и хапнула моей вязи – немного, ровно столько, чтобы за мной повторять. Вот только без меня ты по-прежнему никто. Хотя знаешь, что странно?

– Помоги, – выдохнула Лера. Руки тряслись, футболка прилипла к животу и спине.

– Я не умею двигать предметы, – пожал он плечами. – Никогда не умел. У нас есть свои ограничения, и вот одно из них – в семнадцать лет мы не умеем двигать предметы. И в тридцать, и в сорок. В теории знаем, но на практике не получается. Годам к семидесяти мой отец, быть может, сподобится сам подать себе стакан воды. Правда, всего остального уже не сможет. Следишь за мыслью?

– Эрик!

– Я подозревал еще утром, но убедился только сейчас. Ты что-то вроде паразита. Мелкая вампирская тварь, сама по себе даже не ноль, а минус единица. Но можешь вызывать. Отец ненавидит фразочки Зовущих, а по-моему, звучит как надо. Ты можешь отыгрывать, хотя особого кайфа тебе это, видимо, не доставляет. Что ты такое? – Он спустился по лестнице. Крикнул снизу: – А вообще, мне пофигу! Если выживешь – пиши письма. Придумаем что-нибудь еще.

Лера осталась с камнем наедине. Глянула в дыру – метра четыре, не меньше.

Она не чувствовала рук – просто видела, что они опускаются.

Будь что будет.

«Если выживу – уеду домой», – подумала Лера и закрыла глаза.

– Ого! Меня научишь?

В тишине усадьбы слова прозвучали отчетливо и звонко. Лере мучительно захотелось почесать спину – вдоль позвоночника щекотно стекала струйка пота. Обломок колонны висел над полом сантиметрах в тридцати.

– Научу, если скажешь, как его опустить, – прошептала она.

– Не знаю. Я думала, раз ты подняла, то сама и опустишь.

– Нет! – не выдержала и крикнула Лера. – Если я его уроню, тут все рухнет.