– Немов! – крикнул он. – Что там со связью? Ты как неживой! Где связь?

– Связи нет, товарищ старпом…

Связь установить не удавалось уже давно: и в связи с проблемами техническими, из-за наличия в туманности ниобия, азота и других примесей, и по причине вражеских помех. С другой стороны, дредноут передавал некие сигналы на исследовательский корабль: его антенны минус-связи оказались гораздо мощнее. На двух членов переговорного процесса с «Миража» проще воздействовать, если те в изоляции. Ибрагимов даже это не смог предусмотреть!

– Все старшие офицеры пусть проследуют в кают-компанию, – распорядился Джемисон. – Немов, очнись! Передай команду по внутренней связи. Остальным оставаться на боевом дежурстве.

Затянувшись несколько раз, он затушил сигарету, стиснув ее в кулаке, а затем вышел из помещения рубки.

В боевых условиях Джемисон с телепатами никогда не сталкивался, поэтому, пока шел в кают-компанию, решил для себя разложить по полочкам суть проблемы. Во-первых, он знал, что телепаты не умеют передавать сигналы внушения. Вернее могут, но такие сигналы не настолько сильны, чтобы склонить человека к действиям, особенно на большом расстоянии. И уж точно телепаты не способны побороть инстинкты выживания у объекта манипуляций. Во-вторых, телепаты не могут читать мысли многих людей сразу. Или могут? Откуда он это знает? Из старых книг, что прочел в школе. Научная фантастика.

Как это случилось? Что именно сделал Ибрагимов, раз противник не смог правильно прочесть намерения стрелков «Миража»? Если Джемисон правильно поймет, как действовать, у него будет собственный план, который позволит усугубить давно зреющие в офицерской среде мятежные настроения и разрешить ситуацию.

Занятый этими мыслями, старпом прошел мимо поворота на кают-компанию и приблизился к каюте Ибрагимова. Несколько неуверенных стуков в дверь и ноль реакции от капитана. Лишь когда старпом стал изо всех сил молотить кулаком в дверь, начальство пробудилось от алкогольного забытья.

– Идите в жопу, мартышки…

– Капитан Ибрагимов, нам надо поговорить! – требовательно произнес Джемисон.

– Говори так, я сплю…

– Хорошо! Я хочу спросить, что вы сделали, чтобы обмануть каракарцев? Не пытайтесь отшучиваться и язвить, я видел, что вам удалось и выстрелить, и, одновременно, промазать. Что это было, черт возьми?

Минуту Ибрагимов молчал, Джемисону показалось даже, что тот вновь уснул. Однако через некоторое время из-за двери донеслись звуки ерзания и зевков. Затем Ибрагимов ответил:

– Он не умеет читать мои мысли. А мысли остальных – умеет. Поэтому требовалось убедить всех наших в том, что мы стреляем прицельно. Я же сбил настройки нейтронной пушки.

– Он не может читать ваши мысли, потому что вы по-свински налакались?! Вы хотите, чтобы я в это поверил?

– Он не умеет читать мои мысли, потому что я киборг. А ты дурак. Иди на свое место и следи, чтобы экипаж выполнял свои обязанности. Мне надо поспать.

Джемисон попытался возразить в своей манере – жестко и язвительно, но реплики его остались без ответа, а через несколько секунд из каюты капитана донесся громкий храп.

Старшему помощнику ничего не оставалось, как вернуться к ранее разработанному плану по смене командования на крейсере «Мираж». Тем не менее, пока он шел в кают-компанию, где уже собрались его друзья по заговору, он сделал важный для себя вывод: Ибрагимов опаснее, чем кажется, даже несмотря на пьяный угар.

Корабль «Жук» походил на неровную сферу, из которой в разные стороны торчали антенны минус-связи и сенсоры. С точки зрения эргономики землян, он выглядел несуразно, но как абстрактное геометрическое тело был весьма симпатичен на вид. Однако то была привлекательность скульптурной композиции, а не серьезного космического корабля для исследования пограничных миров. Во всяком случае, на памятные календари фотографии таких кругляшей не наносят.