Стук в дверь, и я вновь распахиваю её, из-за чего сквозняк влепляет пощечину.

– Докажи, что я не прав.

В следующую секунду губы Мэйсона обрушиваются на мои, из-за чего ноги подкашиваются. Я хватаюсь за его плечи, в надежде удержать равновесие. В сознании щёлкает рубильник, отключая здравый рассудок и включая чувства, благодаря чему, отвечаю на поцелуй.

Но Мэйсон тут же отступает, разрывая физически контакт.

Тёмные глаза впиваются в мои и, прикусив нижнюю губу, он облизывает её языком. Я буквально вижу, как подобно песку, между его пальцев рассыпаются осколки моего будущего разбитого сердца.

– Жить с отрицанием, а? – улыбается он, после чего, отклоняется в сторону лестницы и скрывается за поворотом

Что. Я. Натворила. 

Мэйсон

Она даже не повернулась в мою сторону. Это так забавно наблюдать. Что делает человек, который безразлично относится к другому? Ничего. Он может смотреть в глаза, может разговаривать, может находиться на одном квадрате по одной простой причине – ему наплевать. Но Трикси упрямо уставилась на доску. Я бы поверил её словам, если бы она без доли сомнения посмотрела на меня, не страшась встречи глазами. Но нет. Час. Ровно час я смотрю на неё, а она смотрит на доску или в тетрадь. Как только я появляюсь – она сворачивает за ближайший поворот и с видом особой важности, спешит убраться прочь. Вряд ли её бегство от самой себя можно назвать хорошей затеей. Итак, это второй день игнорирования.

Качаю головой и не могу не улыбнуться. Упрямость ей к лицу.

– Если ты смотришь на неё, то у тебя окончательно поехала крыша, – бубнит Ди.

– Она забавная.

– Забавная? – в его голосе распознаю нотки неодобрения. – Да что с тобой?

Я хмурюсь.

– Ты о чём?

– Ты серьёзно хочешь свернуть на ту же тропинку?

– Твою мать, о чём ты?

– Эмили.

– И что она?

– Что за немая игра?

– Для начала, скажи, где она.

Взгляд Ди бегает от ряда напротив ко мне, и обратно.

– Черт, какого хрена она смотрит на тебя?

– Мне плевать, – отмахиваюсь и снова нахожу Трикси, которая в эту самую секунду поднимает голову, и наши взгляды пересекаются.

Подмигиваю ей, на что девушка кривится.

У меня определённо поехала крыша, в чём отныне, признаюсь.

– Пригласи её куда-нибудь.

– Без сопливых разберусь, – я улыбаюсь, за что получаю подзатыльник. – Она не согласится.

– Как будто тебя когда-то волновало мнение другого.

Он не знает, что Трикси согласится пойти со мной куда-нибудь только под предлогом смерти, хотя, сомневаюсь, что даже так даст положительный ответ. Как тут же зарождается одна из самых гениальных идей. Я уже знаю, что сделаю, если она не сдвинется с места.

Поднимаюсь с кресла и следую к выходу.

– Ты не поняла? – раздражённый тон Ди заставляет сделать остановку.

Я оборачиваюсь, когда он сбрасывает с плеча ладонь Эмили. Крайне редко можно застать его в таком взбешённом расположении.

– Знай себе цену, – рявкает Ди, из-за чего хочу рассмеяться. У Эмили слишком дешевая цена и напыщенная самооценка.

Я цепляюсь за Трикси, которая вылетает из аудитории, но не спешу следом. Один шаг – и план рухнет к чертям.

– Она всегда была такой надоедливой? – спрашивает Ди, нагнав меня.

Сжимаю зубы и отрицательно качаю головой. Последнее, что желаю обсуждать – то, какой была Эмили. Я оставил всё в прошлом.

Последующая пара лекций тянется подобно улитке, и время в библиотеке тоже. Трикси так и не появляется, хотя всё ещё остаётся без ноутбука. Дело во мне. Отсутствие связано со мной. Почему люди думают, что игнорирование – действующий способ достичь желаемого? Я бы сказал наоборот: это лучший способ, чтобы привлечь внимание.