– Прости-прости. Мне стало жаль бедолагу, он выглядел очень искренним и расстроенным. Он подарил мне билеты на концерт. И так долго пытался объяснить, как ты делаешь ему больно, игнорируя и не отвечая. Клянусь, подруга, я бы не разбрасывалась такими парнями. Он же из своего круга, кого ты тут найдёшь? Факира? – Она усмехнулась.

– Чем плох факир? Это во-первых? А во-вторых, что, стало жаль?! Да он просто манипулятор. Пропадает на несколько недель, потом появляется, требуя, чтобы я бросила все дела и поехала с ним на приём, или фуршет, или куда ему там заблагорассудиться, игнорируя мои дела. Потом покупает дорогущие украшения, пытаясь оправдаться, последнее ожерелье до сих пор, наверное, лежит у меня под окном. Я его выбросила, а оно было антикварное, XVII век! До того он довёл меня своими качелями. Но и это ещё не всё.

Девушка глубоко затянулась ароматным дымом, загадочно посмотрела на собеседницу и продолжила:

– После очередного ухода с горизонта Питер появился в дверях как ни в чём не бывало и застал курьера с цветами от распорядителя: это был просто жест вежливости, я ему помогла в одном деле. Питер спустил курьера с лестницы, орал как разъярённый бульдог, что заставит отца уволить распорядителя Сафира. А когда я его выставила, он начал рассказывать, что смертельно болен и пропадал, так как был на лечении. Мне пришлось консьержа звать, а он потом всё рассказал дяде. Ты же знаешь мою семью, ещё допросов с пристрастием мне не хватало.

– Во даёт! Ты же всегда молчишь как рыба! Теперь мне его совсем не жаль, и я однозначно на твоей стороне. Так он же не знает о тебе? Ты не додумалась открыться? – теперь голос стал взволнованным.

– Конечно нет. В этой части света об этом знаешь только ты.

– Не глупи, оставляй своё при себе. А что насчёт ритуала? Ты проведёшь его мне? – продолжила девушка с высоким голосом.

– Это не ритуал, господи, просто процедура Кабо, думаю, где-то это как зубы почистить. Проведу, конечно, давай на днях: нужен свободный вечер.

Разговор привлёк Адама, словно птичий щебет за окном. Особенно после упоминания слова «ритуал».

– Эй, друг, интересно? – Сэм тихонько шикнул на приятеля.

– Я не специально подслушал, честное слово, – шёпотом произнёс Адам, наклонившись. – Как же я хочу ненадолго оказаться в таких проблемах. Ты когда-нибудь переживал из-за женщины?

– Нет, у меня же есть деньги, благодаря тебе, моя женщина довольна и спокойна, – Сэм улыбнулся глазами и прищурился.

– Я бы предпочёл жить с тигрицей, чем с покладистой женщиной: хуже спокойной жизни только удавка на шее, – Адам расплылся в кресле, вливая в себя очередную рюмку бамбуковой водки.

– Ты сам себя погубишь, друг мой. Риск на работе – спокойный тыл: вот в чём гармония. Интересно, как выглядят эти девушки? Смотреть-то мне можно.

– Знаешь, надо быть лишь с той женщиной, ради которой ты готов строить дворцы и храмы, развязать войну и переплыть океан. Остальное – пустая трата жизни, мой верный друг, – Адам резко отпил из стакана.

– О, да тебе на сегодня хватит, – яванец не удержался от широкой одобряющей улыбки. – Попробуй пожить и понять кого-то, это сложнее, чем переплыть океан.

– Глубокая мысль.

У Адама неприятно зазвенело в глубине черепной коробки. Голос недовольной девушки. Этот голос, обычный, самый обычный женский голос. Но он вошёл в ушную раковину и глубоко проник в мозг, возродив дежавю, словно из прошлой жизни.

– Ты же говорила, он то что надо, обаятельный? Может, искренне поговорить с парнем? Дать второй шанс? – с жаром заговорила вторая девушка.

– Он избалованный, думает, мир принадлежит ему, думает, я принадлежу ему, но только когда ему удобно. Он без своей семьи ничего из себя не представляет, понимаешь. Его суждения порой настолько поверхностные, что, мне кажется, он, кроме своей плоскости, не видит ничего. И вообще, я не ищу отношений, никаких. И верни ему билеты прямо завтра утром! А то заснёшь, а приснится кошмар, как будто ходишь по бутику, а там нет ни одной вещи твоего размера! – Девушка многозначительно замолчала, пауза длилась долго.